Алексей Тулупов, владелец девелопера Smineх и крупнейшего производителя хлеба «Коломенский», дал большое интервью РБК – по традиции, выбираем главное из большого разговора.
О хлебе
Наценка на хлеб в сетях больше, чем наша маржинальноcть. Но я не жалуюсь — это хорошо, что сети зарабатывают на нас, они — наши клиенты.
Введение прямого регулирования цен я расцениваю как маловероятное. Если это произойдет, и маржа снизится даже на какие-то единицы процентов, мы что-то зарабатывать — совсем мало — но будем, а другие просто разорятся. Кому нужно, чтобы разорились производители?
Нарезной батон просто самый востребованный. Не то чтобы он самый маржинальный, или наша стратегия — продавать больше нарезного. Мы не можем продавать его больше, чем люди готовы съесть.
Хлеб сейчас, если говорить о регулировании цен, не основной продукт. Среднемесячное потребление — 5–7 кг на человека. Начали регулировать цены на яйца — появился меланж (яичный полуфабрикат, смесь яичных белков и желтков). Если дойдет до чего-то такого, то нарезной очень быстро пропадет из продажи, но появится какой-то другой хлеб не из этого перечня.
О кризисах и банкротствах на рынке
Для владельца конкретного бизнеса банкротство — это трагедия. Но для рынка это вообще ничего — просто смена неэффективного собственника на эффективного. Это рыночный механизм. Если мукомол обанкротится, мельница никуда не денется.
Сейчас мукомолы из-за высокой ключевой ставки действительно попали в «вилку», потому что они закупают зерно вперед, а муку продают с отсрочкой. Для них повышение ключевой ставки оказалось очень болезненным. Как они выживают?
Не было у нас таких кризисов, чтобы люди на кефир с батоном переходили. Я такого не припомню. И это хорошо. Чтобы люди, условно, вместо стейка стали есть сосиски — такое может быть. Но чтобы отказались от цельнозернового хлеба… Хотя нарезной не самый дешевый батон. Есть гораздо более дешевые хлеба, но под своим брендом мы такие не производим.
Половинки батонов всегда были, но мысль делать 380 вместо 400 г в голову не приходила. Мне кажется, это мелковато будет.
Ежедневно производим 3,5 млн изделий, из них больше половины нужно переложить поштучно, а потом развезти по десяткам тысяч торговых точек. Люди могут в выходной день прийти в ресторан и спросить «свежие ли у вас устрицы», и им скажут «да, только в четверг привезли» — а этих устриц еще долго доставляли в самолете. Хлеб — более свежий товар, чем пресловутые устрицы. Устриц недельной давности едят. А вчерашний хлеб есть не будут. Поэтому логистика для нас — серьезные расходы.
О готовой еде
Сейчас в рамках развития «Коломенского» мы достигли определенного предела, поэтому приняли решение осваивать новую нишу. Готовая еда для нас — понятная история: те же клиенты, сырье, логистика. То есть это ультрафреш-сегмент, в котором мы уже умеем работать.
Большинство игроков на этом рынке — небольшие компании, выросшие из кулинарии. Им сложнее, чем крупным промышленным игрокам выстраивать все контрольные процессы. Наша же репутация гарантирует клиентам, что мы не купим просроченные продукты, не будем использовать фальсификат и т.д.
Об инвестиционных программах
В целом инвестиционная программа у нас гигантская — десятки миллиардов рублей, и это не только про Fazer. Это и наши исторические площадки, а еще и «Дарница», и «Волжский пекарь».
Время от времени нам что-то предлагают, но все зависит от актива. Макаронная фабрика с выручкой 300 млн руб. — это совершенно не наш бизнес, особенно если она находится где-то далеко. Если предложат большую макаронную фабрику — посмотрим.
Об иностранном бизнесе
Понятно, что кто хотел, тот ушел по своим соображениям — плакать по этому поводу не надо. Но в целом для страны лучше, чтобы конкуренция была. Иностранцы в том числе могли принести технологии. Хотя помню, как мы смотрели с сыном передачи про иностранные пищевые производства — без слез не взглянешь.
Пищевые производства у нас в «Коломенском» намного лучше, чем у хваленых иностранных брендов.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram, чтобы первыми быть в курсе главных новостей ритейла.
