Закончив среднюю школу в Иерусалиме, Юлия Королева вернулась в Россию и поступила на международно-правовой факультет МГИМО. Во время учебы она прошла стажировку в российской юридической компании, но уже на пятом курсе поступила на работу в международную юридическую компанию со штаб-квартирой во Франции, а еще через два с половиной года — в крупную международную юридическую компанию со штаб-квартирой в Лондоне. Сейчас основная часть ее клиентов — иностранные компании. «Приблизительно 50% времени я работаю на английском, 35-40% — на французском и оставшееся время общаюсь по-русски», — рассказывает Юлия. В английскую компанию она пришла на должность юриста и всего за два с небольшим года выросла до позиции старшего юриста. Девушка убеждена: в иностранных компаниях женщинам делать карьеру легче. «Есть один характеризующий российскую бизнес-ментальность момент, — делится она. — Бывают ситуации, когда ты общаешься с контрагентами, а они тебя в принципе не воспринимают как партнера. Ты пытаешься высказать мнение, а тебя просто не слышат». В российской компании, вспоминает она, работали преимущественно женщины старше ее, но все они занимали неруководящие должности, выполняли не самую интересную работу и практически никогда не ездили в важные командировки. «Словом, особых перспектив для себя я там не видела», — признает Юлия.
Большинство российских работников полагают, что опыт, приобретенный во время совместной работы с зарубежными коллегами, важен для развития их карьеры в дальнейшем. К таким выводам пришло международное агентство по подбору персонала Kelly Services, проведя опрос среди почти 100 000 человек из 34 стран Европы, Азии, Тихоокеанского региона, Северной и Южной Америки. В России в нем приняло участие почти 5000 человек, преимущественно белые воротнички городов-миллионников, 85% из которых моложе 33 лет. Представители поколения бебибумеров (люди в возрасте 48-65 лет) чувствуют себя наиболее уверенно по отношению к работе в мультинациональной среде в сравнении с более молодыми коллегами из поколения Y (18-29 лет) и Х (30-47 лет), говорится в исследовании.
Могут не понять
«Для работающих в компании Parallels давно недостаточно только знания языков программирования, — говорит старший вице-президент компании Станислав Протасов. — В профессиональном отношении их интересует понимание цепочки создания коммерческого ПО, поэтому приходящих к нам инженеров-разработчиков привлекает возможность быть в непосредственном подчинении у иностранных сотрудников, имеющих 15-20-летний опыт создания ПО в компаниях с мировым именем».
«Если человек хочет и впредь работать в международной среде, приобретенный опыт будет давать ему конкурентное преимущество, — говорит Татьяна Баскина, директор по рекрутменту кадрового холдинга “Анкор”. — Если же он возвращается на родину, бывает всякое». Так, российские юристы, получающие степень LLM в зарубежных университетах, по возвращении на родину очень востребованы в представительствах иностранных юридических фирм, а в российском бизнесе отношение бывает двоякое — ведь пока он учился, он не практиковал в России, разводит руками Баскина.
Наталья Салахутдинова, менеджер по маркетингу одной иностранной компании, поделилась опытом: отработав три года в Англии, в частности полтора года в компании, занимающейся маркетинговыми исследованиями для европейских и американских фармацевтических компаний, она вернулась в Россию и столкнулась с той проблемой, что работодатели хоть и одобряли наличие западного опыта, но искали кандидатов, знающих специфику российского рынка. «Российские компании идут своим путем, поэтому применение западного опыта, что еще совсем недавно считалось догмой, сегодня уже не столь актуально», — убежден Александр Казаков, заместитель гендиректора Exclusive Personnel.
Хотят готовеньких
Возможность работы в международной среде и приобретение соответствующих навыков становятся все более востребованными, хотя многие респонденты признают, что не получают от работодателей достаточной поддержки в виде культурного или языкового обучения, говорится в исследовании.
В «КМБ банке», входящем в группу «Интеза Санпаоло», по словам начальника управления кадрового менеджмента и планирования Татьяны Рыбаковой, до кризиса обучение иностранным языкам проходило около 150 сотрудников, курсы полностью оплачивались банком. Россияне изучали английский и итальянский, а экспаты — русский. В начале 2009 г. программу пришлось приостановить, говорит Рыбакова, но кто-то учится за свой счет.
В компании SAP, несмотря на оптимизацию расходов, полностью отказываться от языкового обучения сотрудников не стали, но оно происходит «по мере потребностей, продиктованных условиями работы», рассказывает Елена Шишкина, главный финансовый директор SAP СНГ. «Вообще сотрудник, приходящий к нам, должен свободно владеть английским», — добавляет она.
Помимо языковой подготовки до кризиса работодатели практиковали и другие, не менее полезные программы. Так, в 2006-2007 гг. четверо молодых специалистов из «КМБ банка» приняли участие в сессиях по развитию управленческих навыков, которые проходили в Италии, Венгрии, Хорватии, Сербии и Словакии. А в рамках программы «Таланты будущего» три года назад два лучших молодых специалиста (один из Самары, другая — из нижегородского филиала) прошли полуторагодичное обучение в миланском офисе группы. «Вернулись они с идеальным знанием итальянского, наработанными методиками, и оба в скором времени заняли руководящие позиции в центральном офисе банка в Москве», — рассказывает Рыбакова. Сотрудница, ранее работавшая менеджером по развитию розничных услуг, пройдя в Италии практику в должности менеджера по операционным рискам, стала начальником отдела, а молодой человек с должности эксперта по работе с корпоративными клиентами перешел на должность начальника управления. Будут ли эти программы продолжены в следующем году, в банке пока не знают.
Не устают учиться
77% опрошенных бебибумеров тесно взаимодействуют с коллегами из другой страны. За ними следует поколение X (65%) и поколение Y (59%). 47% бебибумеров проходят языковое или кросс-культурное обучение, официально обеспечиваемое их работодателями. Подобное обучение проходят 38% респондентов поколения Y и 35% – поколения X.
