Издательство «Индивидуум Паблишинг» выпустило книгу «Вселенная Alibaba. Как китайская компания завоевала мир» — собрание баек из жизни китайской торговой компании, составленное Портером Эрисманом, писателем, режиссёром и бывшим сотрудником Alibaba. Он отвечал в компании за рекламу и маркетинг и восемь лет близко общался с основателем китайского интернет-маркета Джеком Ма. «Секрет» публикует главу из книги о встрече Джека Ма с Сергеем Брином и Ларри Пейджем.
Парни из Google
Был обычный дождливый день в Ханчжоу, когда мне на почту пришло неожиданное письмо. В Китай приезжали Парни из Google, и они хотели с нами встретиться. Основатели Google Ларри Пейдж и Сергей Брин только что провели побившее все рекорды IPO и стали новыми миллиардерами и героями интернет-индустрии. Было почти невозможно открыть журнал и не увидеть их на обложке. Приглашение пообщаться с ними было похоже на приглашение встретиться с Волшебником из страны Оз.
Мы внимательно следили за развитием ситуации вокруг Google и восхищались ими. Но наше восхищение умеряла здоровая доза страха. Парни из Google приезжали в Китай, и это могло означать только одно — Google обратил внимание на китайский рынок. Нам, как и сотрудникам большинства компаний, в кошмарах снилась комната в штаб-квартире Google, набитая техниками в комбинезонах, которые повёрнут рычажок с надписью «Убийца “Алибабы”» и — бах!
Но, несмотря на это, было ясно, что если парни из Google стучатся к вам в дверь, то лучше им открыть. Если существовал хотя бы малейший шанс на то, что они окажутся на нашей стороне, а не против нас, то мы им воспользуемся, и поэтому было решено, что Джек, Джо и я отправимся в Шанхай на встречу с представителями Google в отеле «Гранд-Хайят».
РЕКЛАМА
inRead invented by Teads
По мере того, как я раскручивал нашу контекстную рекламу в «Google», моё восхищение им только возрастало. После долгой недели в карантине я стал совершенно помешан на мониторинге и развитии нашей рекламной кампании. День и ночь я сидел перед компьютером, постоянно проверяя отчёты Google о рекламе и выясняя, сколько людей мы привлекали на наш сайт каждый день, каждый час, каждую минуту. Было удивительно осознавать, что из маленькой квартиры в глубине Китая мы могли координировать глобальную маркетинговую кампанию. Я не мог оторваться от Google и не уставал поражаться, как нечто столь простое обладает такой мощью.
В течение года наш изначальный бюджет в $600 разросся до $1 млн, сделав нас главными рекламодателями Google в Китае. По мере того, как увеличивался бюджет на рекламу, развивались и наши отношения с Google, и весной 2004 года мы с коллегой летали в Googleplex в Кремниевой долине для встречи с их представителями и обсуждения результатов размещения нашей рекламы на их сайте.
Путешествие из Ханчжоу в Googleplex казалось чем-то вроде хаджа в Мекку, единственной в жизни возможностью побывать в эпицентре интернет-индустрии. Мы прошли по огромному современному кампусу, где все здания были из стекла и металла. Сотрудники Google играли в волейбол, катались на роликах от одного здания к другому или сидели на свежем воздухе в шортах и солнечных очках, попивая латте, проводили мозговые штурмы и обсуждали следующие выдающиеся инновации. Это была другая вселенная, которая, казалось, существовала параллельно и очень далеко от грубой и беспорядочной китайской интернет-индустрии. Облезлый офис «Алибабы» в Ханчжоу был похож на разбитый Шеветт, а блистательный Googleplex походил на гламурный новый Порше. Теоретически — и то, и то были автомобили, но в остальном сравнивать их было трудно. На меня произвела огромное впечатление мощь, которая заключалась в одном офисном комплексе.
И вот через пять месяцев после того визита я стоял в холле отеля в Шанхае и ждал встречи с Сергеем и Ларри. Джо и Джек должны были вот-вот подойти, и, ожидая их, я рассматривал сквозь плотный шанхайский смог реку Хуанпу и колониальные постройки на набережной Вантань.
Google очень расплывчато пояснил цель нашей встречи, поэтому мы могли только догадываться об их намерениях. В глубине души мы удивлялись, и, может быть, даже надеялись, что Google предложит нам крупное партнёрство или даже попытается приобрести нас за большую сумму. Но мы решили, что рисковать не будем. «Google пригласил нас на встречу, так что давайте просто пойдём и послушаем, — сказал Джо, — нет смысла сразу раскрывать им все наши карты».
Мы пришли в комнату для совещаний, где нас встретили несколько сотрудников Google и предложили подождать возвращения остальной части команды с перерыва. По обстановке было понятно, что представители Google сегодня встречались не только с нами: стулья были сдвинуты, а большие столы завалены какими-то бумагами и недоеденными закусками. Я ожидал официальную встречу для обсуждения возможного партнёрства, но скорее было похоже на то, что нам предстоит принять участие во внутренней мозговой атаке Google.
Пока что мы болтали с сотрудниками Google, в основном это были топ-менеджеры из отделов международных продаж и операций. Они сказали нам, что, проведя IPO, теперь обращаются к международным рынкам. Зачем-то ещё был упомянут частный самолёт, который они арендовали для своего перелёта на другую сторону света.
Неожиданно в комнату вошёл Ларри Пейдж, пожал нам руки и сел за стол. Я много читал о нём и ожидал увидеть очаровательного, харизматичного пионера интернета, но с первого взгляда он показался мне классическим занудой, помешанным на новых технологиях. Он сгорбился в своём кресле, больше смотрел на сотрудников Google, чем на нас, и говорил писклявым монотонным голосом. Голова и плечи, казалось, составляли у него неразрывное целое, поэтому его движения немного напоминали робота. Казалось, его жестковатый стиль общения слегка смущал даже его коллег. Он сразу вызывал уважение, а вот испытывать тёплые чувства к нему было непросто.
Ларри тут же развеял наши мечты о том, что Google явился сюда, чтобы сделать предложение о покупке, так как спросил:— Итак, что такое «Алибаба»?
Было ясно, что Ларри плохо понимал, чем мы занимаемся, но, похоже, Джека это не смутило. За несколько минут он познакомил сотрудников Google с историей и деятельностью «Алибабы». Джек, как всегда, излучал восторг, но сотрудники Google, очевидно, за последние годы слышавшие подобные истории множество раз, казалось, оставались совершенно бесстрастными.
Нам всё ещё были непонятны намерения Google, поэтому мы попросили пояснить цель встречи. В ответ Ларри задал новые вопросы о нашей деятельности и модели получения прибыли.
— И где же находится большинство ваших конкурентов? Только в больших городах или же по всей стране?— Как вы продаёте товары своим клиентам? Вы встречаетесь с агентами или непосредственно организуете продажи?— Сколько человек работают у вас в отделах продаж? Сколько вы платите им в месяц? Какую комиссию они получают?
Сначала мы пытались отвечать как можно вежливее, но время шло, и мы начали понимать цель встречи — нас просто гуглили, раздевали догола и получали информацию, которую можно будет скормить машине Google. Ларри продолжал быстро и яростно задавать вопросы, и я понял, что мы просто были одной из многих компаний, с которой встречались представители Google, чтобы высосать из нас информацию и в конце концов использовать её против нас.
Я посмотрел на Джека, пытаясь понять его реакцию. Он уже не улыбался, а хмурился, и глубже погрузился в кресло. Судя по выражению лица, он был разочарован и даже возмущён. Джо тоже выглядел недовольным, атмосфера стала неприятной, а наши ответы становились всё более и более оборонительными.
Когда нам был задан один особенно чувствительный вопрос, я попытался разрядить обстановку, пошутив:
— Ну, мы могли бы вам об этом рассказать, но сначала хотели бы узнать секретный поисковый алгоритм Google.
Джо и Джек хмыкнули, но Ларри и его сотрудники сохранили каменные выражения лиц и тут же продолжили свой допрос. Тут в разговор вмешался один из младших сотрудников Google, который, возможно, почувствовал наш дискомфорт.
— Вы же знаете, что «Алибаба» — один из крупнейших рекламодателей в Китае, поэтому нам хотелось бы понять, как идут ваши дела, и как мы можем улучшить наше сотрудничество.
Так как я руководил рекламными компаниями в Google, Джо и Джек повернулись ко мне.
— Ну, технология Google нравится нам больше, чем Yahoo!, прежде всего из-за получаемых нами результатов. Но вот обслуживание в Yahoo! нравится нам больше. Их сотрудники более внимательно работают с нами, так как хотят быть уверенными, что наши рекламные кампании будут проведены правильно.
Ларри прервал меня.
— Прекрасно, — сострил он, — почему бы вам не получать обслуживание на Yahoo!, а деньги платить в Google?
Я посмотрел на Джека, который был явно удивлён. Это, конечно, была просто неудачная шутка, но ответ Ларри ясно показывал принципиальную разницу между компанией, использовавшей новые технологии, которой являлся Google, и «Алибабой», компанией, предоставлявшей услуги. «Алибаба», как и Yahoo!, гордился тем, что с самого начала использовал в качестве редакторов людей, а не автоматы, в соответствии с заявлением Джека: «Мы не интернет-компания, мы компания, оказывающая услуги». В Google же считали, что почти всё, включая обслуживание клиентов, можно делать с помощью автоматических операций. Учитывая эту разницу, неудивительно, почему у Джека возникло куда большее взаимопонимание с основателем Yahoo! Джерри Янгом, чем с парнями из Google.
В тот момент, когда наш разговор зашёл в тупик, в комнате появился евший яблоко Сергей Брин. Он поздоровался и не сел с нами за стол, а принялся расхаживать по комнате, то откусывая очередной кусочек яблока, то вступая в разговор. Он был неформально одет, тёмные волосы были зачёсаны назад и открывали его лицо с острым подбородком, и выглядел он так, как будто только что закончил играть во фрисби на газоне в Стэнфорде. Кажется, его неформальный энергичный стиль общения сформировался скорее в Кремниевой долине, чем у него на родине, в России.
Сначала казалось, что Сергей не слишком сочетается с Ларри, выглядевшим так, как будто свет на его лицо в основном падал с монитора компьютера, а не с солнечного неба Калифорнии. Но как только Сергей заговорил, стало ясно, что за его небрежной внешностью скрывается сконцентрированный и целеустремлённый ум, которому нравится разрешать сложные проблемы.
— И о чём же вы говорили до моего прихода? — спросил он. Джек повторил самую важную информацию относительно нашей компании, а Сергей продолжал расхаживать по комнате. Он явно в этом тандеме был «человеком для людей», хотя то, как он расхаживал по комнате, как будто был самым главным на нашей встрече, выглядело довольно надменно.
Но несмотря на разницу в их стиле, Джек, кажется, отнёсся к Сергею теплее, и наша встреча приобрела более дружелюбный характер. Через некоторое время Сергей сел, и наш разговор перешёл на ограничения, вводимые китайским правительством в интернете.
Мы все знали, что, когда Google готовился к выходу на китайский рынок, перед ним встала дилемма, связанная с цензурой. Несмотря на то, что Google физически не присутствовал на китайской земле, уже очень многие люди в Китае пользовались его услугами и рассказывали о нём другим. Но время от времени Китай блокировал доступ к Google, и, если Google действительно хотел занять лидирующие позиции в Китае, ему надо было открыть здесь своё бюро и набрать местных сотрудников, а значит, подчиниться местным законам.
Из моих предыдущих разговоров с сотрудниками Google я знал, что внутри компании ещё не было достигнуто согласие по вопросу о том, как относиться к цензуре. У меня вызывали уважение и восхищение взгляды Google по вопросу корпоративной социальной ответственности, которые просто сводились к словам: «Не будь злым», но в то же время мне было ясно, что в Китае всё не делилось просто на чёрное и белое.
Сергей первым затронул этот вопрос.— Мы всё ещё размышляем над тем, как организовать наши сайты в Китае, — сказал он, — и, конечно, проблема китайских блокировок очень важна для нас. Как, по вашему мнению, отреагируют власти, если мы просто позволим результатам поиска в Google появляться в неотфильтрованном виде, а затем система, поставленная китайским правительством, сама будет убирать политически двусмысленные результаты поиска? В идеале мы бы этого хотели, тогда нам не пришлось бы активно отфильтровывать результаты.
Джек покачал головой.— Я понимаю вас, но правительство никогда на это не согласится.— Почему?— С точки зрения властей это было бы как будто вы приехали в страну, пошли по улице и стали повсюду разбрасывать мусор, ожидая, что полиция пойдёт за вами и начнёт убирать.
Сотрудники Googlе были явно разочарованы. Сергей предложил несколько других вариантов, которые, как надеялись в Google, могли позволить компании присутствовать в Китае, не подвергая контент цензуре. Но, по мнению Джека, ни один из них не сочетался с местными законами.
— Послушайте, — сказал Джек, — китайское правительство очень сильно поддерживает интернет. Я занимаюсь интернет-бизнесом с 1995 года, и ко мне никогда никто не приходил и не говорил: Джек, ты не можешь делать того или этого. Если вы приходите в Китай, и ваш бизнес создаёт рабочие места, если вы помогаете обществу, они будут вас поддерживать. Но если вы занимаетесь бизнесом в Китае, вам придётся следовать местным законам. Так поступает любая компания в любой стране.
Команда Google мрачно выслушала его слова. Им, конечно же, трудно было примириться с мыслью о необходимости самим проводить цензуру контента. Google всегда заявлял, что его миссия — организовать мировую информацию и сделать её доступной и полезной для всех.
Из этой миссии естественным образом вытекала идея о том, что повсеместная доступность информации должна будет наделить простых людей экономической, социальной и даже политической властью.
После слов Джека в комнате воцарилась тишина — сотрудники Google обдумывали возможные варианты. Молчание нарушил один из них, сообщив нам, что встреча закончена. Мы пожали друг другу руки, и я понял, что, пожалуй, Google понадобится некоторое время, чтобы справиться с этическими проблемами, связанными с бизнесом в Китае. Но я был уверен, что постепенно они их решат, — и, когда это произойдёт, нам лучше быть готовыми.
