Этим летом тех, кто боится потерять работу, стало на пять процентов больше, чем в июле 2012-го. Спроси их, почему такое настроение, — ничего конкретного не ответят. Курс рубля падает — мерещится девальвация. Рост экономики замер — ждем скорого кризиса. И чем больше таких "примет к худшему", тем меньше думают о будущем — пережить бы сегодняшнее. А меня как раз это будущее и волнует больше всего.
В сегодняшнем — страхи сильно преувеличены. Смотрю опубликованную на днях статистику, которую журналисты и некоторые эксперты называют "тревожной". Действительно, зарубежные долги российских компаний и банков растут небывалыми темпами. У первых они увеличились на 19,4 процента, у вторых — на 21,6 процента. Если суммы сложить, получится более 614 миллиардов долларов. Или примерно 20 триллионов рублей. Много? Много! Но не так не страшно.
У России довольно приличные запасы валюты, да и структура экономики сейчас не вызывает больших опасений. По масштабу мировых резервов мы находимся на четвертом месте в мире. У Китая — 3,3 триллиона долларов. У Японии — 1,27 триллиона, у Саудовской Аравии — 657 миллиардов. И у России — 537,6 миллиарда долларов. В целом ситуация не такая плохая. Впрочем, для волнений причина все-таки есть.
Меня, например, тревожит, что при росте долгов в корпоративном секторе увеличивается и вывоз капитала. Это нам сулит определенные проблемы. Правда, в будущем. Не сейчас.
Для того чтобы правильно оценить ситуацию, нужно понять, что происходит в мире. Объем ВВП, рассчитанный по паритету покупательной способности в США в 2000 году составлял почти 10 триллионов долларов, доля в мировом ВВП доходила до 23,5 процента. В 2012 году объем вырос до 15,7 триллиона, доля сократилась до 18,9 процента. У Китая другая картина. В 2000 году ВВП составлял 3,01 триллиона долларов, доля — 7,1 процента. В 2012 году объем вырос до 12,4 триллиона, а доля — до 14,9 процента. Вы чувствуете? Они приблизились. ВВП США и Китая. Два основных полюса мировой экономики.
А что же Россия, где ее место? В 2000 году наш ВВП составлял 1,12 триллиона, его доля в мире — 2,6 процента.
В 2012 году — 2,51 триллиона и доля — 3 процента. Получается, мы довольно далеко ушли от первых мест. Впрочем, и страна у нас теперь другая — не СССР. И, кстати, после потерь 1990-х годов Россия очень хорошо поднялась. И сейчас каких-то капитальных рисков, которые грозили бы нам быстрым кризисом, как в других странах, на мой взгляд, нет.
В мировой экономике, учитывая, что все страны находятся в тяжелом положении, мы не выглядим хуже других. Правда, наши проблемы носят гораздо более долгосрочный характер.
Но и откладывать их решение тоже нельзя. Первая в этом списке — инвестиционный климат. То, что он у нас желает много лучшего, уже все признают. Но мало поставить правильный диагноз — надо еще и лечение подобрать эффективное. На Центробанк давно давят, чтобы он снизил свои учетные ставки. Эльвира Набиуллина заявила, что нужно снижать ставки по кредитам, а Банк России намерен это стимулировать. И напрасно. Нельзя их пока снижать, тем более с нажимом. Сначала надо добиться повышения ставок по депозитам. Они сегодня в реальном исчислении — отрицательные. И стимула для увеличения сбережений нет, потому что выходят чистые потери. Спрашивается, как в этих условиях могут быть растущие и вообще высокие накопления? Никак. Да и сами они не автоматически преобразуются в инвестиции. Сбереженные средства могут быть положены под матрац или вывезены за рубеж. Наконец, они могут вернуться в потребление, если не находятся подходящие объекты инвестирования — высокодоходные и с приемлемым риском. При трансформации накоплений в инвестиции, как я уже писал в одной из своих книг, огромную роль играют психологические ожидания потенциальных инвесторов и еще больше — информация и финансовые институты — посредники в мобилизации и размещения инвестиций.
Значит, надо создавать условия, чтобы запустить все эти процессы. И нечего удивляться, когда люди, бизнес вывозят капиталы. Они размещают деньги там, где есть реальные доходы. В этом плане у себя мы серьезных изменений не видим. А что видим? То, что в нашей финансовой политике ставка делается на наращивание скорее государственных инвестиций, чем на стимулирование частных.
Если мы "пройдем" на несколько лет вперед и посмотрим, как там складывается ситуация, то поймем: не будет серьезных изменений в политике привлечения капиталов, не будет и роста экономики. Снижение процентов по кредитам само по себе ничего не принесет, лишь создаст новые угрозы. Если вы снижаете ставки по кредитам при отрицательной ставке по депозитам, то порождаете нездоровую обстановку в банковской системе. И вообще, на финансовых рынках.
Для нас очень важно добиться того, чтобы инвестиции стали эффективны. Вопрос не только в том, какие проекты отбираются, как скоро они окупятся. Советская практика государственных капитальных вложений показала рекорды неэффективности. Это касалось и сроков строительства, и объемов затрат, многократно превышавших первоначальные сметы. Чтобы войти в более эффективный инвестиционный режим, чем сейчас, нужен жесткий контроль за реализацией проектов со стороны тех, кто вкладывает средства, и их высокая экономическая ответственность за вложения, как за свои собственные. Иначе говоря, нужны, прежде всего, частные инвестиции.
Надо также поднимать эффективность во всех отраслях. Не просто увеличить добычу нефти, а стимулировать рост ее экспорта. С максимальной эффективностью использовать имеющиеся ресурсы, что в данном случае означает не наибольшую загрузку мощностей, а максимум прибыли. Надо поднимать производительность труда. Если же вы не будете повышать эффективность, то и увеличение нормы накоплений в стране ничего не даст. Потому что вы будете больше вкладывать, больше тратить. Вам нужно будет больше средств на это. Получается замкнутый круг.
И мы рискуем в него попасть. Если уже сегодня не начнем делать все, чтобы на рынке была конкуренция, чтобы все знали: просто так надуть бизнес-соперника не удастся. И понимали: силы государства его институтов достаточно ограничены, надо создавать условия, при которых более активным становился частный бизнес. Это главное. Если же будем продолжать паниковать из-за того, что из страны вывезли много капитала, сокрушаться по поводу ставки рефинансирования, игнорируя это главное, боюсь, мы столкнемся с большими трудностями. Да, они появятся не завтра, поскольку серьезных проблем в России, как я уже сказал, сейчас нет. Но это не значит, что они не вылезут потом, года через три-четыре.
Вопрос автору
Евгений Григорьевич, возьмем самый худший вариант. Проморгает страна эти три-четыре года: эффективности нет, бизнес малоактивен. И все кризисные проблемы обрушатся на наши бедные головы. Как людям подготовиться к этим испытанием, где соломку подстелить?
Евгений Ясин: Проблемы, о которых я говорил, в основном носят не такой характер, когда в рамках семьи можно увеличить сбережения и уберечь себя от невзгод. Это не поможет. Конечно, если у вас надежная работа, вы можете увеличить свой доход, это в любом случае хорошее дело. Но в конце концов вы упретесь в тупик, если ваши вложения будут неэффективными, если не создается обстановки для более быстрого повышения деловой активности. Мне бы очень хотелось, чтобы все это поняли. Не так уж и много у нас времени, чтобы, как вы выразились, подстелить соломку. Года три-четыре. Не больше…
Пять секретов экономического роста от Евгения Ясина
Первый. С максимальной эффективностью использовать имеющиеся ресурсы, добиваясь максимум прибыли.
Второй. Увеличивать объемы накопления. Доля накопления в ВВП должна быть повышена, и улучшена его структура.
Третий. Создать наилучшие условия для трансформации накоплений в инвестиции: стабильность, информация, сильные и надежные финансовые посредники.
Четвертый. Найти оптимальное для данного этапа развития страны соотношение между краткосрочными и долгосрочными инвестициями.
Пятое. Резко повысить эффективность инвестиций и с этой целью увеличить в максимально возможной степени долю частных инвестиций.
