Глава великого французского модного дома Dior Сидни Толедано был в Москве не раз. В начале июля, когда коллекция Dior "осень-зима 2013-2014" была представлена публике на специальном показе на Красной площади, он приехал снова.
— Дефиле коллекции "осень-зима 2013-2014" Рафа Симонса в выстроенном павильоне на Красной площади посвящено тому самому показу, состоявшемуся в Москве в июне 1959 года? Или был какой-то иной повод?
— Да, так могло показаться, ведь на первой линии ГУМа мы устроили выставку легендарных архивных фотографий, на которых изображены юные и прекрасные манекенщицы Dior, позирующие в нарядах haute couture лета 1959 года. Это была коллекция, подготовленная молодым кутюрье Ивом Сен-Лораном, учившимся и работавшим у Кристиана Диора. Как вы знаете, в июне 1959 года модный дом Dior впервые нанес визит в советскую Москву. Всего, как говорят наши архивы, дефиле, проходившие на протяжении недели, тогда посетили более 30 тыс. человек. Кульминацией же был модный показ в посольстве Франции, где наши сотрудники разбрызгивали в воздухе духи Miss Dior. Тогда было продано 400 флаконов, и, полагаю, это были первые настоящие французские духи, попавшие в советскую Россию. Манекенщицы Dior позировали фотографам на Красной площади и в ГУМе. Кстати, одна из девушек, побывавших в 1959 году в Москве,— я имею в виду французскую модель аргентинского происхождения по имени Кука, она была любимицей Кристиана Диора,— сегодня приехала снова. Спустя столько лет элегантность ничуть не изменила ей! Однако наш показ на Красной площади посвящен вовсе не историческому дефиле, а 120-летнему юбилею ГУМа.
— Как развивались отношения между советской Россией и Dior после исторического дефиле?
— Мы и сегодня считаем, что тот наш визит был важным для развития французско-русских культурных отношений. Тогда мы оказались посланниками французской культуры, мы представляли совершенно другой мир. Для нас, в доме Dior, то путешествие в СССР было необходимо еще и потому, что основатель нашего дома Кристиан Диор был большим поклонником русской культуры и истинным знатоком русского искусства. Он начинал свою карьеру в Париже как галерист, и в его галереях было немало работ русских художников-авангардистов. В начале 1930-х годов молодые французы были очарованы радикальными преобразованиями, теми невероятными процессами, которые переживала новая советская Россия. Не был исключением и Кристиан Диор, посетивший СССР еще в 1931 году, после этого путешествия, впрочем, он с большей силой полюбил дореволюционную Россию. Однако успех нашего визита в 1959-м никак не повлиял на наши коммерческие отношения. Духи Dior стали относительно доступны лишь в начале 1970-х годов, но купить их могли только избранные. Настоящий же бизнес стал возможен только после перестройки. Мы ждали много лет, чтобы по-настоящему, надолго прийти в Россию. Но зато теперь это навсегда близкая нам страна. Я сам регулярно и с удовольствием приезжаю сюда, кажется, я был в России более 30 раз.
— Почему дом Dior решил принимать участие в праздновании юбилея ГУМа?
— Год назад я и глава Bosco di Ciliegi Михаил Куснирович сидели вот здесь, на солнечной террасе Bosco Cafe. Куснирович рассказал мне, что ГУМ будет отмечать 120-летие. Я сразу же решил, что это отличный повод придумать что-нибудь особенное. Так как выставка "Диор: под знаком искусства" в Москве проходила не так давно — в апреле 2011 года, я решил устроить показ коллекции, которая вот-вот появится в магазинах. Подготовка дефиле уже была делом техники. Уверен, что наш показ понравился московской публике, ведь коллекция, сделанная Рафом Симонсом, просто изумительная! Мы также старались рассказать о философии нашей марки: внутри павильона, где проходило дефиле, выстроена сложнейшая композиция из гигантских серебристых шаров. С их помощью мы хотели предложить московской публике побывать в удивительных, сказочных, сюрреалистических мирах художника Рене Магритта. Художественные миры тесно связаны и с самой коллекцией, в вещах которой Раф Симонс использовал принты другого близкого ему художника — Энди Уорхола.
— Чем же вам так дорог ГУМ?
— Во-первых, это историческое место, это старый почтенный магазин, а для дома Dior важна история, ведь и мы прославляем наши собственные традиции. Во-вторых, ГУМ чарующе красив! И он красив русской красотой — со свойственной ей помпезностью, радушием, аристократизмом. ГУМ совершенно не похож на другие большие магазины — например, на наши парижские. Он необычайно параден и самобытен, а потому всегда привлекает туристов. В-третьих, ГУМ близок дому Dior. У нас здесь есть успешно работающий бутик, который мы открыли еще в 2006 году. До него в ГУМе был Институт красоты дома Dior, существовавший еще с 1994 года как магазин косметики. Так что, как вы видите, у нас с ГУМом свой собственный многолетний любовный роман.
— Что вы можете сказать о российских клиентках Dior? Их вкусы ближе к европейским или к азиатским?
— Конечно же, вкусы русских клиенток схожи со вкусами француженок. Русские женщины обожают шик, они любят светскую жизнь, удовольствия, они красивы, впечатлительны, обворожительны, и мода Dior создана именно для них.
— Философия дома Dior во многом строится на французских традициях. Считаете ли вы, что в глобальном мире старые дома роскоши обязаны адаптироваться к вкусам и пожеланиям так называемых новых рынков?
— Нет, мы не должны этого делать ни в коем случае! Все как раз ровно наоборот. Чем глобальнее становится мир, тем тщательнее мы должны сохранять наши культурные традиции. Ведь в Dior не приходят, чтобы купить кимоно, френч или шапку-ушанку. К нам приходят для того, чтобы одеться во французском стиле. C другой стороны, французские художники всегда были необычайно чувствительны к культурам других стран, и мы не исключение. Мы охотно берем идеи, цвета, формы, но при этом никогда не подражаем напрямую. Так что в условиях глобального мира мы еще строже охраняем наши традиции, но впитываем лучшее из других культур. В том числе и из русской.
