Развитие калининградской мебельной отрасли может остановить отмена таможенных льгот, предоставляемых региону Законом об особой экономической зоне образца 1996 года.
При упоминании Калининградской области у подавляющего большинства жителей материковой России наверняка возникает в памяти стандартный набор ассоциаций: янтарь, Балтийское море, бывший Кенигсберг. Если продолжить ассоциативный ряд и спросить об отраслях экономики, характерных для Калининграда, вспомнят о портовом комплексе и сборке автомобилей BMW. Между тем вот уже 15 лет самый западный регион России трудно представить без мебельной промышленности. Она не имеет сколько-нибудь весомой доли в валовом региональном продукте, не может похвастаться ни гигантскими налоговыми отчислениями в бюджет, ни огромным количеством занятых на производстве. Тем не менее калининградская мебель – явление знаковое, она популярна далеко за пределами региона.
Узнаваемый бренд
До развала Советского Союза в Калининграде работала крупная, но малоизвестная фабрика, которая производила ничем не примечательные шкафы и кровати. Люди игнорировали местного производителя и предпочитали покупать литовские стенки и польские мягкие уголки. Ситуация начала меняться в середине 1990−х годов, когда благодаря Закону об особой экономической зоне в регион начали беспошлинно ввозить комплектующие из-за границы. Таможенные преференции дали толчок для развития в области различных новых отраслей, в том числе мебельной промышленности.
Вначале сборку наладили в небольших помещениях – в подвалах, где в советские времена понемногу реставрировали антикварные немецкие столы и комоды. Потом появился размах. К концу 2000−х годов в области сформировалась крепкая отрасль, которая хоть и не определяла экономический профиль региона в силу относительно небольших объемов производства, но стала настоящим брендом. «Изначально продажи калининградских шкафов, столов и диванов были ориентированы на российский рынок, поэтому сейчас на нем калининградская мебель – бренд», – объясняет президент Ассоциации калининградских мебельщиков Михаил Майстер, владелец фирмы «Майстер-мебель». «Недавно одна из социологических компаний проводила в России опрос, своеобразный рейтинг симпатий, – отмечает генеральный директор мебельной фабрики „Нимакс“ Александр Мусевич. – Так вот, первое место заняла итальянская мебель, второе – европейская, третье – калининградская. Белоруссия, Украина, Китай, Казахстан – все они значительно ниже. На рынке мы позиционируемся не как российская мебель, а именно как калининградская. Калининградская продукция по ценовой планке ниже европейской, а по качеству вполне с ней сопоставима. Наш бренд уже вполне узнаваем. Иначе разве стали бы в далеком Ростове называть магазин „Калининградская мебель“?»
В Калининградской области более 150 мебельных предприятий, на которых занято около 5 тыс. человек. Крупнейшие компании – «Лазурит», «Нимакс», «Манн-групп», «Даллас», «Дедал», «Майстер-мебель», «Максик». Практически каждая фабрика имеет четкую специализацию: одни изготавливают мягкую мебель («Нимакс»), другие – корпусную («Манн-групп»), третьи – мебель премиум-класса («Максик») и т.д. До финансового кризиса доля калининградской мебели на российском рынке составляла 6%.
Мобильность победила кризис
Осенью 2008 года показатели стали не такими оптимистичными. По разным оценкам, спад в отрасли по итогам 2009 года составил от 40 до 60%. «Мебельщиков лихорадило в течение всего прошлого года, – рассказывает министр промышленности Калининградской области Михаил Карапыш. – Положение было незавидным. Впрочем, как и в других отраслях промышленности».
С падением производства в прошлом году выросли цены на мебель. Прежде всего – из-за роста курса валют: калининградские мебельщики приобретают комплектующие за границей. Да и производители из материковой России и Белоруссии подняли цены на сырье – дерево и ДСП. Вариантом могло бы стать строительство в области фабрики по выпуску ДСП (эта идея обсуждается на протяжении последних лет), рассчитанной на потребности именно местных производителей, однако и при возможных заказах ее загрузка, как говорит Александр Мусевич, ограничится несколькими днями в месяц. Поэтому зависимость от импортных комплектующих и привозного сырья в ближайшие годы отрасли гарантирована.
И все же с мебельщиками кризис обошелся куда более мягко, чем, к примеру, с другой знаковой для Калининграда отраслью – производством электронной бытовой техники. Если кластер электронной промышленности, между прочим, высокотехнологичный и весьма доходный, практически прекратил существование, то мебельная промышленность по-прежнему на плаву. По словам Михаила Майстера, с конца 2008 года компаниям пришлось оптимизировать расходы, пойти на сокращение персонала и уменьшение зарплат. Однако 80% занятых в бизнесе сотрудников – основной костяк – удалось сохранить. Помогла мобильность мебельных компаний, представляющих собой в основном малый бизнес, более адекватно и оперативно реагирующий на кризисные явления.
«Хотя объективно доля мебельной отрасли в валовом региональном продукте не так уж велика, эта отрасль весьма комфортна для Калининградской области, – размышляет Майстер. – Что я имею в виду? Во-первых, мебельщики – преимущественно малый и средний бизнес. В периоды катаклизмов именно малые предприятия в массе своей демонстрируют более устойчивое положение. Они более гибки. Во-вторых, это комфортные условия труда, удобство для социума, экологически чистое производство, отсутствие большой „фордовской трубы“». «Стало понятно, что мебельный бизнес (в подавляющем большинстве случаев – малые и средние предприятия) более или менее адаптировался к кризису, – продолжает Мусевич. – Большинство компаний, несмотря на то что продажи стоят, используют затишье, например занимаются переоснащением предприятий. Но есть и те, кто не смог справиться с кредитной обузой, добровольно взятой на себя в тучные годы, и канули в Лету».
Вместе с тем, замечает Михаил Майстер, большинство компаний «не были закредитованы, и риск нагрузки на них не был колоссальным, что позволило отработать прошлый год более или менее нормально».
По мнению Александра Мусевича, причины снижения темпов производства в мебельной отрасли не сильно отличаются от причин спада в других секторах хозяйства. «На первое место я бы поставил упадок в строительной сфере, – поясняет он. – Люди перестали приобретать квартиры, соответственно не покупают мебель. Вторая причина – в материковой России множество людей из-за кризиса потеряли работу, либо у них серьезно уменьшились доходы. Особенно это заметно на примере моногородов, где продажи нашей мебели были колоссальными. Третья – отсутствие потребительского кредитования. Ведь 40−50% покупателей приобретали мебель в кредит».
Владелец фабрики «Максик» Макс Ибрагимов называет еще одну причину – введение в мае 2009 года нового Противопожарного регламента, который на несколько недель остановил отрасль: завезти в регион комплектующие из-за границы было невозможно. К сожалению, говорят мебельщики, в очередной раз повторилась история, когда федеральные службы не учли специфику Калининградской области.
Нужно углублять
Судя по всему, калининградские мебельщики прошли дно спада. Как говорит Михаил Майстер, спрос расти не начал, но предприниматели еще в прошлом году стали гораздо активнее. «Хотя перспективы у отрасли сложные, – признает Майстер. – Думаю, мебельщики найдут свое место в ситуации с изменившимся потреблением. Надеюсь, кризис нас научит активнее работать, более внимательно смотреть на такие вещи, как дизайн и производительность труда».
Рассчитывать на европейский рынок особенно не стоит: там правят бал производители из Китая и стран Юго-Восточной Азии. Калининградские компании вряд ли в обозримой перспективе смогут конкурировать с ними: слишком разная себестоимость товара из-за значительно более дешевой рабочей силы в Азии. А вот рынок материковой России – по-прежнему основная сфера приложения усилий калининградских мебельных предприятий. Здесь конкуренцию с китайцами Калининград выигрывает благодаря протекционистской политике государства, конкуренцию с российскими или белорусскими производителями – благодаря качеству продукции, конкуренцию с итальянцами – благодаря демократичным ценам. Главное условие развития – рост спроса, который напрямую зависит от повышения уровня и качества жизни в посткризисной России.
У калининградских мебельщиков есть шесть лет, чтобы превратить отрасль в настоящий экономический кластер, включающий в себя не только сборку диванов и кресел, но и производство комплектующих, собственную школу дизайна, систему профессиональных образовательных учреждений и т.д. Дело в том, что по Закону об особой экономической зоне в 2016 году закончится переходный период и предприятия региона потеряют таможенные преференции, а значит – определенную часть добавленной стоимости. Равноценной заменой таможенных льгот могут стать только расширение и углубление производства, освоение выпуска комплектующих на территории области.
Другой спасительный вариант – продление переходного периода еще на шесть лет. По крайней мере такое предложение озвучило на слушаниях в Госдуме калининградское правительство. Ведь серьезная зависимость от старого Закона об ОЭЗ характерна не только для мебельщиков, но и для многих других отраслей калининградской промышленности.
