Положение «среднего» класса сегодня является ключевым моментом усиливающегося кризиса. Дело в том, что именно составляющие его люди определяют тот набор товаров и услуг, в том числе, политических, которые обеспечивают стабильность современного западного общества. Да есть совсем бедные — но их спрос не очень существенен, а предпочтения мало кому интересны, поскольку защищать свои интересы они не могут — слишком много сил уходит на элементарное выживание.
Да, есть богатые, но их слишком мало для того, чтобы их непосредственное потребление существенно влияло на экономику. Да, они — ключевая фигура для формирования сбережений, однако сегодня кризис спроса — а поддержать его они не могут, поскольку просто в силу физических причин не могут потребить существенно больше товаров народного потребления. А предметы роскоши особого влияния на экономику не оказывают.
Поскольку масштаб стимулирования спроса «среднего» класса за последние десятилетия был очень высок (только в США около 3 триллионов долларов в год превышения спроса над реально располагаемыми доходами населения), падение его вызовет серьезный спад в экономике — об этом мы писали не просто много, это — ключевой элемент нашей кризисной теории. Но не менее важно и другое: такой масштабный спад спроса неминуемо, во-первых, выведет из «среднего» класса значительную его часть, превратив их в «новых нищих», а, во-вторых, существенно изменит политические предпочтения этой части населения.
Я не буду сейчас говорить об экономических последствиях этого процесса — поскольку мы его обсуждали колоссальное количество раз. А вот о политических последствиях поговорить стоит. Прежде всего, о «новых нищих». Это люди, которые не просто потеряют привычный образ жизни, что станет для них колоссальным психологическим ударом, который уже не спишешь на пресловутое американское «лузерство», поскольку таких будут десятки миллионов. Эти люди еще и неминуемо персонифицируют вину за свое положение, тем более страшное, что на первых порах у них не будет никаких внятных перспектив вернуть нормальную, достойную жизнь, на тех, кто останется у власти. Прежде всего — на традиционных (не только по названию, но и по идеологии) партиях. Скорее всего, они даже попытаются создать новые, собственные партии, в задачу которых будет входить принципиальное изменение тех принципов управления страной, которые привели к случившейся катастрофе.
Разумеется, лидеров этих новых партий будут покупать (и убивать, кстати), разумеется, в рамках принятых в США законов и правил их возможности будут сильно ограничены, разумеется, на них будут сильно давить с целью отказа от жестких методов политической борьбы — но, тем не менее, они не смогут совсем отказаться от борьбы с существующей политической реальностью. Просто потому, что в этом случае у них не будет шанса на легальный политический успех.
Но это только в рамках легального политического протеста. Не вызывает сомнений, что будет и нелегальный, который поддержат существующие ныне маргинальные политические фигуры и движения (в том числе, организованная преступность), а кроме того — просто стихийный, не носящий политического характера бунт, связанный с невозможностью кормить и лечить детей, найти крышу над головой и так далее.
Еще более интересным будут поведение нынешних богатых, которые будут видеть, как все больше и больше их соратников по классу теряют свои богатства и, тем самым, и социальный статус. Сделать тут ничего будет нельзя — как бы скептически нынешние богатеи не относились к нашим прогнозам, судя по всему избежать кризисного сценария невозможно — а он требует сокращения численности богатых примерно в 10 раз. И поскольку смириться с этим будет совершено невозможно, они начнут использовать политические методы для того чтобы сохранить свой статус — путем сбрасывания в пропасть своих соседей и партнеров. То есть, на бунт «новых нищих» наложится и внутренняя война правящего класса.
При этом та немногочисленная часть «среднего» класса, которая сумеет сохранить свой статус (и та часть бывших богатых, которая к ним примкнет) будет вынуждена существенно сократить свое потребление, то есть начнет делать серьезный выбор, а значит — диверсифицирует свое поведение. Это серьезно ослабит возможности централизованного манипулирования этой группой со стороны государства.
Как следствие, основа социально-политической стабильности современного Западного общества — «средний» класс, будет разрушена и сверху, со стороны богатых, и снизу, и изнутри, по мере падения уровня жизни. И никакой быстрой адаптации государства в части управления этой массой ожидать не приходится, поскольку она станет очень сильно стратифицирована, а значит — универсальных методов управления просто не будет.
За одним исключением — голой силы. Которая, как понятно, эффективна только против голодной толпы. Поскольку никакой уважающий себя человек такого отношения к себе не потерпит. Но это значит не только резкое упрощение социальных технологий и управления, но и принципиальное уменьшение сложности экономических механизмов в обществе. Нищий и голодный не может управлять сложным производством — и потому, что должен искать себе пропитание, и потому, что чем сложнее система, тем более осознанным должно быть поведение людей, которые ее составляют.
Можно, конечно, сказать, что государство выделит некоторую группу «незаменимых» специалистов, уровень жизни которых будет поддерживать на достойном уровне независимо от состояния экономики, но тут у меня есть сомнения. И потому, что я не верю в способности государства правильно таких людей определить и потому, что список их по мере развития кризиса будет все время меняться. Ну и потом — в современных условиях в списки таких «незаменимых» скорее попадут родственники и друзья самых богатых, чем реальные специалисты, без которых жизнь невозможна.
На самом деле, скорее всего, будут происходить и более сложные процессы, которые просто в коротком тексте описать трудно, причем не исключено, что они будут даже более разрушительными, чем описанные. Но это уже и не так важно — того, о чем было сказано достаточно для того, чтобы понять, что современное Западное общество обречено. И при этом не нужно считать, что никто этого не понимает. Например, компания BBC выдала тут репортаж, преамбула которого выглядит так:
«корреспондент Русской службы Би-би-си Наталья Тузовская побывала в двух богатейших американских штатах — Техасе и Калифорнии, где большинство голосует, соответственно, за республиканцев и демократов, и убедилась в том, что проблемы у среднего класса в равной степени серьезные, а оптимизма почти не осталось».
Понятно, что если такой идеологизированный ресурс, как ВВС, говорит о отсутствии оптимизма, то понимание реального развития ситуации по крайней мере у кого-то во власти нынешних стран Запада есть. Другое дело, что особо противодействовать пока не получается — ну так кризис остановить и не удастся. Другое дело, что, как показывают некоторые утечки информации, власти США готовятся к возможным беспорядкам, но вот делают ли они что-нибудь (и можно ли вообще тут что-то сделать) для сохранения современной социально-экономической структуры общества — мне не ясно. А ведь такие изменения (направленные, в первую очередь, на очень сильное упрощение этой структуры) могут разрушить высокий уровень разделения труда в США ничуть не хуже, а может быть, и лучше, чем просто падение спроса. И в этом случае масштаб и последствия кризиса могут серьезно усилиться.
