В отличие от европейцев россияне после кризиса не потеряли тяги к люксовым брендам. Наоборот, она продолжает расти. Российские модники входят в топ-5 покупателей Louis Vuitton (LV), уступая азиатам и американцам. О расширении столичных магазинов, открытии бутика в Сочи, запуске онлайн-магазина в России и борьбе с подделками в интервью корреспонденту РБК daily АННЕ ЛЕВИНСКОЙ рассказал президент LV в Северной Европе РОБЕРТО ЭГГС.
Аппетит после кризиса
— Louis Vuitton в России уже более десяти лет. По вашим наблюдениям, как за это время изменился российский потребитель?
— Российские клиенты стали лучше разбираться в моде и стиле. Скажу больше: если говорить глобально о клиентуре, то российские покупательницы больше всех разбираются в моде и одни из самых изощренных и утонченных в своих предпочтениях в одежде и обуви. Могу отметить еще одно изменение, которое произошло за это время: активное развитие сегмента мужской одежды и обуви. Это один из сюрпризов российского рынка. Мы не ожидали, что мужчины начнут так быстро покупать одежду и эта часть бизнеса начнет так быстро развиваться здесь.
— В докризисный период экс-президент LV Ив Карсель говорил, что россияне в отличие от клиентов из других стран любят и могут себе позволить составить целый гардероб в магазинах компании. Изменили ли российские потребители свои привычки после кризиса, может быть, умерили аппетиты, как это произошло в Европе?
— Наоборот. Как раз спрос российских клиентов показывает наибольшие темпы роста среди нашей клиентуры. Поэтому мы сейчас почти в два раза увеличиваем магазин в ГУМе и открываем новый магазин в Сочи в июле этого года. Кроме того, привносим новые сервисы и услуги, которые не были раньше представлены, например сервис по персонализации сумок, который в Восточной Европе доступен только в Москве: в ГУМе вы можете выбрать разные цвета и типы кожи. Этот сервис компания начала предоставлять только год назад, он появился в парижском магазине на Елисейских Полях. В самом конце прошлого года мы также начали предоставлять его в магазинах в Риме, Лондоне, Милане, Сиднее, Нью-Йорке, Шанхае, Венеции, Гонконге, Сан-Паулу и Мюнхене.
— Вы говорите о большом интересе россиян к марке, но из отчетности видно, что самым большим рынком для вас является японский. На каком месте Россия?
— Мы не делаем каких-то списков и рэнкингов, но вы правы — японский и китайский рынки очень большие и значимые для компании, также велик американский рынок. Но если говорить про клиентуру глобально, Россия занимает одну из ведущих позиций. В покупках, например, одежды и обуви российские клиенты находятся на пике.
— Какова доля России в выручке и прибыли группы?
— Мы не раскрываем эти показатели, но в своем ответе я зайду с другой стороны — расскажу немного, как работает система в компании. Мы контролируем полностью весь производственный процесс, от создания эскизов и производства до торговли и постпродажного обслуживания. Так как мы контролируем и продажи, у нас есть данные не только о России, но и о покупках российских клиентов за рубежом. И если мы говорим о российской клиентуре, то она входит в топ-5 по продажам.
Трехэтажный шопинг
— Когда компания пришла в Россию, здесь почти не было конкурентов. Вы чувствуете, что теперь стало сложнее работать?
— Мы привыкли к конкуренции на других рынках, например в Париже, где сильнейшие игроки, но даже там мы чувствуем себя достаточно уверенно. Когда компания первой приходит на рынок, она получает конкурентное преимущество, но когда появляются другие игроки, они начинают развивать рынок в целом, поэтому для нас это один из стимулов к развитию.
Один из показателей этого — то, что мы готовы идти на какие-то необычные шаги, создавать специально что-то новое для России. Магазин, в котором мы сейчас находимся (ГУМ. — РБК daily), создан специально для Москвы и Красной площади. Здесь совсем нет типовых решений. В любом другом магазине мы бы не использовали панорамные окна, но здесь уникальный вид, и мы пошли на это.
— В прошлом году председатель совета директоров Bosco di Ciliegi Михаил Куснирович говорил, что LV в ГУМе собирается делать большой проект — четырехэтажный магазин. Что он имел в виду, ведь здесь только три этажа?
— Может быть, было какое-то недопонимание, потому что четырех этажей здесь быть не может. Но мы действительно поменяли концепцию, изначально речь шла только о двухэтажном магазине. На первом этаже располагались бы только аксессуары, багаж и сумки, а на втором этаже одежда и обувь. Однако в процессе переговоров мы организовали поездку г-ну Куснировичу в Лондон, где был открыт один из первых магазинов с частными апартаментами, и он был этим впечатлен. Поэтому мы предложили реализовать такую же концепцию в Москве, и тогда речь зашла уже о трехэтажном магазине. Но если говорить в целом о магазине, то можно сказать, что он четырехэтажный. На минус первом этаже у нас склад и бэк-офис.
— В начале года LV увеличила цены на свою продукцию в европейских странах на 8% из-за неоправдавшихся надежд на продажи туристам из Азии, которые сократили свои бюджеты из-за рецессии. Коснулось ли повышение цен России?
— Ценовая политика LV учитывает два основных показателя: стоимость транспортировки товаров, так как удаленность от Франции отражается на цене, и стоимость таможенного оформления. Поэтому то, что мы открываем магазины здесь, говорит о том, что российские клиенты покупают довольно много в России. И тем самым они более или менее довольны ценовой политикой здесь и не делают осознанный выбор в пользу покупок за рубежом.
— Вы немного ушли от ответа. Были или будут ли увеличены цены на продукцию?
— В России тоже прошло плановое повышение цен, но оно не было связано с изменением ценовой политики компании. Цены были немного подняты, поскольку произошло колебание курса валют и значительное повышение стоимости таможенного оформления.
Сумочка для Зойча
— Вы упомянули, что компания открывает магазин в Сочи. Какие у вас ожидания от этого рынка?
— Мы открываемся всего за полгода до начала Олимпийских игр, хотим захватить и летний сезон и быть полностью готовыми к открытию Игр. Это будет совершенно другой магазин по типу и ассортименту, нежели наши магазины в других странах. Летом он будет походить на курортный магазин в Сан-Тропе, а зимой — на курортный магазин в Куршевеле. Так, чтобы эти два типа соединялись в одном магазине, у нас такого еще не было.
— А в чем разница между ними?
— Основное отличие в том, что магазин в Сан-Тропе — летний, в котором представлено много мужской и женской одежды, а также все категории товаров, создаваемые брендом, в то время как магазин в Куршевеле рассчитан на клиентов, приехавших кататься на лыжах, соответственно, в ассортименте представлена теплая одежда. В сочинском магазине предложение будет учитывать оба варианта.
— Вы открываете магазин в Сочи только в этом году, но при этом компания заявляла о том, что ищет помещения в Сочи, Самаре и Ростове-на-Дону, еще шесть лет назад. Из-за чего вы скорректировали свои планы?
— Сначала скажу, что мы всегда находимся в поиске подходящих помещений и городов под наши магазины. Это просто был вопрос приоритетов. Мы пересмотрели потенциал Москвы, он оказался гораздо больше, чем мы представляли себе тогда. Поэтому у нас уже второе увеличение магазина в ГУМе — в первый раз его площадь увеличилась в 2008 году, и сейчас, в 2013-м, хотя раньше мы этого не планировали. Это как раз учитывает потенциал мужского сегмента, который мы тогда не приняли во внимание.
Кроме того, мы только что подписали договор об увеличении площадей магазина в Столешниковом переулке, работы начнутся в следующем году. Таким образом, Москва стала для нас не просто одним из городов присутствия брендов, но и своеобразным хабом в Восточной Европе.
В прошлом году мы также открыли магазин в Алма-Ате, потому что считаем казахский рынок очень перспективным. Управляется он московской командой. Она же будет открывать в конце июня магазин в Варшаве.
Как видите, мы очень активны, у нас было много дел в прошлом году. И если говорить о дальнейшем региональном развитии, то в прошлом году мы открыли русскоязычный сайт и работаем над тем, чтобы сделать онлайн-магазин. Это приблизит нас к региональным клиентам.
Окно в регионы
— Многие люксовые бренды в последние годы начали выходить на онлайн-рынок. Кого-то подтолкнул на это кризис — нужно было искать новый канал сбыта, кто-то просто шел в Сеть за своим клиентом. У вас нет ощущения, что когда люксовые бренды начинают продаваться в Интернете, то теряется флер избранности?
— Конечно, наш приоритет — традиционные продажи в магазине, ничего не может сравниться с тем, когда консультант работает с клиентом. Но факт остается фактом: в последние 10 лет люди все больше и больше приобретают вещей через Интернет. Онлайн-магазин мы рассматриваем скорее как дополнительную услугу для наших покупателей. Плюс, мы не можем открывать магазины везде, тем более в России с ее большой территорией. Таким образом, мы сможем достучаться до клиентов из отдаленных регионов.
— А какую долю в продажах сейчас занимает онлайн?
— Мы не раскрываем цифру, но рост этих продаж впечатляющий. Динамика продаж такая же, как в традиционных магазинах, и, разумеется, подвержена сезонному влиянию. В День матери и св. Валентина продажи несколько выше, потому что интернет-магазин активно используется для подарков.
— Если вы рассматриваете для себя возможность начала интернет-продаж в России, значит, вы уже продумали, как будет выглядеть логистика, потому что в нашей стране она не очень проста…
— Это как раз тот вопрос, который мы сейчас изучаем. В приоритете были запуск сайта и открытие традиционных магазинов, а в следующем году мы примем принципиальное решение, касающееся онлайна. Если поймем, что мы не сможем гарантировать на 100% логистическое сопровождение грузов, то откажемся от этой идеи. Мы будем искать партнера, который организует логистику. Наша задача — сконцентрироваться на том, что мы делаем хорошо: производство, дизайн и качество нашей продукции.
Путешествие из Москвы в Петербург
— Каких инвестиций потребовали проекты в прошлом году и какие инвестиции запланированы в ближайшей перспективе?
— Мы не раскрываем цифры инвестиций по конкретным проектам, но я хочу сказать, что эти цифры напрямую связаны с потенциалом тех городов, где мы развиваемся. Естественно, такие затратные проекты не были бы одобрены, если бы мы не видели потенциала. Возврат всех инвестиций, которые мы сделали за 10 лет, нас всегда очень приятно удивлял.
— Последними у вас открывались магазины в Санкт-Петербурге и Екатеринбурге. Правильно ли я понимаю, что они уже окупились?
— Да, магазины давно прибыльные. Если бы у меня была возможность загадать желание, которое непременно исполнится, я бы загадал, чтобы мы расширили магазин в Санкт-Петербурге и стали бы продавать там одежду. Потому что у нас большой запрос на это от клиентов. В прошлом году в целях эксперимента мы делали, как мы это называем, «караван»: мы привезли из Москвы в Петербург месячный запас одежды и распродали его за две недели. Как только мы найдем возможность расширить магазин там, мы это непременно сделаем.
— Вы уже упомянули Казахстан, но пока ничего не рассказали про украинский рынок. Многие российские компании, которые вышли на него, жалуются на сложности с ведением бизнеса из-за бюрократии и политической нестабильности.
— Поверьте, Украина для нас не единственная страна, где меняются режимы или есть нестабильность, мы к этому уже вполне привыкли и на других рынках. Никаких разочарований по поводу украинского рынка мы не испытали, наоборот, результаты превосходят наши ожидания. Я бы с удовольствием расширил ассортимент магазина и там и привез бы туда мужскую одежду. Для нас это один из потенциальных проектов на будущее. Если говорить о покупках украинских клиентов за рубежом, то мы видим огромный потенциал в продажах мужской одежды.
Каталог для таможни
— LV — один из тех брендов, которые подделывают чаще всего. В ФТС мне рассказывали, что многие компании сотрудничают с таможенной службой, предоставляя бренд-буки, которые помогают сотрудникам определить аутентичный продукт. Как вы боретесь с подделками?
— У нас нулевая терпимость к подделкам — это наша политика. В прошлом году во всем мире мы провели около 14 тыс. рейдов, направленных на борьбу с подделками. И у нас есть команда из 50 человек, работающих в департаменте интеллектуальной собственности LV, которые вместе с местными властями и агентами работают над обнаружением источников производства подделок и делают все, чтобы они прекратили свое существование.
Мы с вами говорили про Интернет, и, к сожалению, Сеть стала одним из популярных каналов продаж подделок. Нам уже удалось закрыть около 2 тыс. сайтов с продукцией, имитирующей нашу. И, разумеется, мы работаем с таможенными службами. В этом плане с российской таможней у нас налажены очень хорошие партнерские отношения.
— Вы ощущаете, что подделки бьют по имиджу компании?
— Безусловно, но мы стараемся защитить клиентов, которые доверяют нашему бренду. Наши клиенты понимают разницу между нашей и поддельной продукцией. Но для нас это не только попытка вывести из-под удара наш имидж — мы боремся с этим и по другим, этическим соображениям. Как правило, компании, которые производят подделки, используют доходы серой экономики, детский труд, поэтому мы должны с этим бороться.
