Нестандартные формы занятости становятся популярнее во всем мире, однако с ними остаются связаны риски более низкой оплаты труда, снижения уровня продуктивности и социальной защиты. По оценкам МОТ, в мире доля таких работников уже превышает 50%. В России нестандартная занятость состоит из двух компонентов — неформального сектора, который достигает 20%, и временных контрактов — на них приходится около 10%.
"Сейчас главным вызовом для мирового рынка труда становится нестандартная занятость, в то время как проблема безработицы постепенно отходит на второй план",— с таким заявлением в ходе семинара "Будущее рынка труда" Международной организации труда (МОТ) в Турине выступил глава аналитического департамента организации Джефф Джонсон. По его словам, основные сложности, с которыми сталкиваются такие работники,— это низкая оплата труда, отсутствие социальной защиты и пониженная производительность.
Согласно классификации МОТ, около половины всех трудящихся в мире работает вне стандартных трудовых отношений с работодателем. Только 25% работников трудятся на постоянных контрактах, остальные являются самозанятыми (их 35%), 13% работают по временным контрактам или контрактам с фиксированным сроком, а 12,3% заняты в неформальном секторе.
По словам господина Джонсона, в европейских странах, где основным видом нестандартной занятости является временный контракт, максимальное число таких работников (более 20%) зафиксировано в Польше, Испании, Португалии, на Кипре и в Нидерландах, а минимальное — в Норвегии (менее 5%). "Наибольшие темпы прироста числа нестандартно занятых демонстрирует Ирландия — там их количество утроилось за последние десять лет. Почти вдвое за тот же срок доля таких работников выросла на Мальте и в Словакии",— говорит он. В странах Азии в среднем доля нестандартной занятости еще выше — от 24% на Филиппинах до 67% во Вьетнаме.
В РФ, по оценке МОТ, наиболее распространенными являются неформальная (20%) и временная занятость (10%), причем последняя растет высокими темпами. По данным МОТ, в нестандартную занятость чаще вовлечены женщины, чем мужчины,— в среднем 57% от общего числа таких работников. В России, впрочем, по данным Росстата, большую часть работников неформального сектора представляют мужчины, а вот в рамках временных контрактов чаще трудятся женщины.
Пока нестандартная занятость проигрывает традиционной по зарплатам, говорит господин Джонсон. Так, по его словам, временные работники получают на 15–55% меньше коллег с постоянными контрактами. Доходы неформально занятых еще ниже — они отличаются от официальных зарплат на 43–65%. В результате, по данным МОТ, среди формально устроенных в развитых странах бедность не превышает 12% — а для неформально занятых и занятых на временной работе может доходить до 35%. При этом нетрадиционные формы занятости также отстают от стандартных и в производительности. Кроме того, по словам господина Джонсона, поскольку в среднем полноценную социальную защиту среди работающих в рамках нестандартных трудовых отношений получает меньшинство, в целом для этого сегмента населения выше вероятность травм и заболеваний.
Впрочем, рост нестандартной занятости подтверждает как интерес к ней со стороны работодателей, так и достаточную продуктивность таких работников для каждой конкретной фирмы: в условиях ненулевой безработицы предполагать отсутствие у работодателей альтернативы не приходится.
