Владелец Crocus Group о том, откуда он возьмет деньги на четвертый Vegas, почему ситуация год от года все хуже и продолжает ли он общаться с Дональдом Трампом, — в интервью Forbes.
Через год 11 городов страны примут матчи Чемпионата мира по футболу. В двух из них стадионы строит компания Crocus Group миллиардера Араза Агаларова F 51 (№51 в рейтинге Forbes, состояние $1,7 млрд). Агаларов заработал свое состояние на коммерческой недвижимости, его люксовый Crocus City Mall был одним из первых торговых центров на МКАД. Однако в последние годы бизнесмен стал одним из крупнейших строительных господрядчиков – например, построил кампус Дальневосточного университета к форуму АТЭС. Сейчас компании миллиардера плотно заняты в строительстве объектов чемпионата мира по футболу, который пройдет в 2018 году. В интервью Forbes Агаларов рассказал, успеет ли он вовремя сдать стадионы, для чего рантье понадобилось идти в большую стройку и почему разоряются крупные подрядчики.
— Некоторое время назад вы говорили, что ростовский стадион готов на 80%. Имелись в виду строительные работы или все целиком?
— Общестроительные работы. Проблем с этим объектом я в целом не вижу. Стадион получился очень камерный. Мы добились того, что расстояние от кромки поля до последнего ряда трибун не превышает 50 м. Это очень небольшое расстояние. Нормы FIFA допускают уклон в 34 градуса, у нас 32. Обзорность стадиона с любой точки может считаться одной из лучших среди всех строящихся арен к Чемпионату мира 2018 года. Стадион кажется компактным, но вмещает 45 000 зрителей.
— Каков объем уже сделанных затрат?
— Это порядка 70% от общего бюджета.
— Должны за выполненные работы?
— Платят только за выполненные. Таков порядок платежей.
— А стадион в Калининграде, который тоже строите вы, на какой стадии? Заказчик тоже должен подрядчику?
— Да, порядка 30%. Там достаточно сложная ситуация. Стадион строится на болоте. Понимая, что мы попали в воду, я нашу территорию приподнял на 1,7 м, и все равно все конструкции на сваях, даже забор и кассовые блоки. Не на сваях здесь строить нельзя. Никто в мире не пытался за два года построить стадион на болоте. Мы построили за полтора года. В этом году мы сдадим стадион.
— Еще один крупный проект, связанный с государством, — ЦКАД. Вы недавно говорили, что срок сдачи вашего участка дороги может быть перенесен. Почему?
— Если говорить о финансах, то мы получили аванс в размере 30%, а дальше мы сдаем выполненные работы и нам оплачивают оставшуюся часть с удержанием 30%-го аванса.
— У вас много коммерческой недвижимости, это относительно стабильный бизнес. Зачем рантье работать с госзаказчиком и изучать все тонкости взаимоотношений, доделывать плинтусы, судиться с третьими сторонами?
— Вот представьте, вас вызывает главный редактор Forbes и отправляет взять интервью у очень сложного человека не из вашей сферы. Говорит, что это можете сделать только вы. Что вы скажете в ответ? "Извините, мне это неинтересно"?
— Я не знаю, что скажу, но задумаюсь, эффективное ли это использование моих способностей.
— Я тоже задумывался. Задумывался, задумывался, но "нет" сказать не смог.
— Когда начиналась стройка к форуму АТЭС во Владивостоке, у вас уже была своя крупная генподрядная компания?
— Когда Владивосток начинался, мы масштаб бедствия плохо себе представляли. У нас, конечно, были строительные мощности, но не такого объема, чтобы строить миллион квадратных метров на практически необитаемом острове с энцефалитным клещом. Оказывается, клещи тоже умные. Когда техника туда пришла, они ушли. А когда мы туда первый раз высаживались, все были вынуждены сделать себе прививки от энцефалита. Тяжелая прививка, очень плохо переносится.
После Владивостока наш строительный кулак (я говорил это и руководству страны) стал как Красная армия в 1945-м году. Мы можем построить все что угодно. И вот либо этот строительный кулак надо распускать – распродавать технику, расставаться со сработавшимися коллективами. Или загружать заказами, перекидывать с объекта на объект.
— Судьба многих строительных подрядчиков в последние годы незавидна. "Стройгазконсалтинг", "Ингеоком", "Мост" сменили собственников, такие компании, как НПО "Мостовик", "Трансстрой"…
— Они прекратили свою деятельность.
— А ваш "строительный кулак" чувствует себя нормально. Почему?
— Потому что у нас помимо строительства есть основная деятельность и в трудные минуты мы можем залезть себе в карман. Когда заказчик по разным причинам не принимает, а значит, не оплачивает работы, нужно или много времени тратить, чтобы все утрясти, или как-то выходить из ситуации. Допустим, по строительству стадионов я заказчиков не обвиняю. Их тоже проверяют беспрерывно, все время ходят ДЭП, Следственный комитет, Счетная палата, это их работа. Но если бы не было основной деятельности, то мы были бы разорены уже на этапе Владивостока. Мы вкладывали свои деньги и за счет этого вытянули проект.
— Занимаете деньги не у банка, а у себя?
— Не просто занимаем. В случае с Владивостоком – взяли безвозвратно.
— Удивительный альтруизм. Участвуете ли вы сейчас в каких-то новых конкурсах на строительство крупных объектов?
— Нет. Пока нет.
— Если вернуться к вашему основному бизнесу, сдаче коммерческой недвижимости в аренду, как там обстоят дела? В 2017 году будет лучше или хуже, чем в 2016-м?
— Хуже. После кризиса год от года становится все хуже и хуже. Промышленное производство, объем товарооборота — все снижается. Дело в процентной ставке. Когда вы берете кредит под 13-15%, бизнес вам должен приносить процентов 30, потому что у вас еще зарплата, другие выплаты. Если представить себе уровень рентабельности бизнесов в виде пирамиды, то тридцатипроцентные – на верхушке.
Ставку можно снижать постепенно, по 0,25% раз в квартал. Если спекулянты начнут шалить, то есть брать кредиты и идти на валютную биржу, то приостановить процесс. Грубо говоря, можно экспериментальным путем найти тот оптимум, который позволит не падать курсу рубля, с одной стороны, а с другой, развивать бизнес-атмосферу в стране. Когда ставка 4-5%, рентабельными становятся не только гостиницы, загородное строительство, но и капиталоемкое производство с большими сроками окупаемости.
— Если ситуация в экономике с каждым годом все хуже, для чего вы строите третий торговый комплекс Vegas, небоскреб, планируете строить четвертый Vegas?
— Мы — исключение. Сбербанк проводил исследование – у нас самая низкая себестоимость строительства. Тот же Vegas, современный торговый центр площадью 300 000 кв. м, мы строим за $300 млн, себестоимость выходит в пределах $1000 за кв. м.
— А как это возможно, кстати?
— Экономные мы, деньги считаем.
— Все стройки кредитует Сбербанк?
— Действующие да. Он и четвертый Vegas готов кредитовать, но я пока не решаюсь, потому что я закредитован так, что дальше некуда. У нас кредиторка почти 100 млрд рублей. Правда, мы ее успешно обслуживаем.
— Отдаете 15 млрд рублей процентов в год?
— Нет, 8 млрд рублей. У нас почти весь кредит в валюте, $1,7 млрд. Был кредит 50 млрд рублей, мы ежегодно отдавали 4 млрд и нормально себя чувствовали. "Башню" начали строить на свои деньги, вообще планировали развиваться. Но рубль упал, и вот кредит уже не 50 млрд, а 100 млрд. Я хотел присоединиться к бастующим валютным ипотечникам, но понял, что я в другой весовой категории, меня не поймут (смеется).
— Арендный доход помогает окупать эти расходы?
— Да, торговые центры все окупают. У нас даже ежеквартальный жирок какой-то остается, но он минимальный. Раньше я мог рассчитывать за свой счет, без кредитов построить небоскреб и третий Vegas, но при таком курсе это невозможно. Брать новые кредиты тоже не хочется, так что, четвертый Vegas мы будем строить на свои ресурсы.
— Последний вопрос. Вы и Дмитрий Рыболовлев – два российских бизнесмена, с которыми заключал сделки в бытность бизнесменом Дональд Трамп и признал это документально. Общаетесь ли вы с президентом США?
— Мы общались до, во время и после проведения конкурса "Мисс Вселенная" и до избрания его президентом. Существует протокол, такого прямого общения с президентом США быть не может.
