Бессменный главный статистик России на протяжении последних одиннадцати лет покидает свой пост — "в связи с переходом на другую работу". Правительство России выдвинуло кандидатуру Владимира Соколина на должность председателя Межгосударственного статистического комитета СНГ. Процедура его утверждения в этом качестве должна завершиться не позднее следующего месяца. Ну а пока своими мыслями о проблемах, с которыми сталкиваются сегодня российская статистика и страна в целом, уходящий глава Росстата делится с "Итогами".
— С каким настроением идете на повышение, Владимир Леонидович?
— Чувства, признаться, смешанные. С одной стороны, есть большое удовлетворение от того, что сделано за эти годы. Удалось довольно многое: российская статистика полностью переведена на международные стандарты; состоялись первые в современной истории России перепись населения и сельскохозяйственная перепись; создана надежная законодательная база — приняты законы о статистической деятельности, о переписи населения, о сельскохозяйственной переписи… Но вот по поводу будущего у меня возникают очень серьезные опасения. К сожалению, отечественная статистика переживает сегодня не лучшие времена.
— С чем связана эта ваша тревога?
— Прежде всего с результатами последней административной реформы, в ходе которой нас подчинили Министерству экономического развития. Была допущена, считаю, большая ошибка. Во-первых, за политику в области статистики перестал отвечать профессиональный статистический орган. Во-вторых, появился конфликт интересов: у ведомства, которое является главным пользователем наших данных, которое занимается составлением отчетов и прогнозов, возникает очень большой соблазн поруководить статистикой в нужном ему направлении. И вот министерство начинает командовать: нужно наблюдать то-то и то-то. Хорошо еще, пока не говорят, как наблюдать, не пытаются манипулировать с цифрами. Если начнут спускать такие директивы — вообще будет беда. Но проблемы порождает уже само нынешнее местоположение Росстата в структуре власти. Очень тяжело отстаивать свою позицию через голову министерства. Нас не слышат. Характерный пример — ситуация с переносом переписи с 2010-го на 2013 год. Я уверен, это ошибочное решение.
— С вами советовались по этому вопросу?
— Это я пытался посоветоваться. Я встречался с Набиуллиной, Собяниным, Дворковичем, Кудриным (соответственно глава МЭР, зампредседателя правительства, помощник президента, министр финансов. — "Итоги") и, конечно, попытался донести до них свои аргументы. Но я не знаю, кто и как докладывал этот вопрос премьеру.
— Согласно официальной версии перепись переносится, дабы разгрузить дефицитный бюджет. Вас это объяснение не убеждает?
— Нет, не убеждает. 8,6 миллиарда рублей — не та сумма, сэкономив которую можно серьезно снизить бюджетный дефицит. Теряем мы гораздо больше. Ведь это не просто счет населения, это важнейший инструмент прогнозирования демографических и социально-экономических процессов. И ценность его определяется как раз регулярностью сопоставления этих данных. Не случайно в законе о переписи населения заложено, что она должна проводиться раз в десять лет. Теперь мы должны вносить поправки в закон о приостановлении действия этого пункта до 2013 года. Помимо всего прочего мы нарушаем и международные договоренности. Еще в 2005 году на Генеральной ассамблее ООН была принята резолюция о проведении следующего всемирного раунда переписей в 2010 году. Кроме того, в свое время — по инициативе, между прочим, российского правительства — было принято решение о синхронном проведении переписей в странах СНГ.
— Неужели мы единственные, кто отменил перепись по причине кризиса?
— Конечно, нет. Но, как правило, это делают представители третьего мира. Я не знаю ни одного такого случая среди развитых стран. Взгляните, например, на Америку: начиная с 1790 года они проводят перепись в год, заканчивающийся на ноль, и ни разу — подчеркиваю, ни разу — не меняли этот порядок. Что бы ни было — война, кризис, дефицит бюджета… Вы видели, кстати, план Обамы по выходу из кризиса? Очень любопытный документ. Один из его пунктов предусматривает, что к 12 миллиардам долларов, выделяемым на проведение переписи в 2010 году, будет добавлен еще миллиард. По-нашему — 30 миллиардов рублей. И знаете на что? На информационную работу с населением! Поскольку известно, что в момент кризиса население скептически относится к начинаниям правительства.
— Ну, с Америкой тягаться сложно.
— Хорошо, давайте сравним себя с ближайшими соседями: Киргизия, Азербайджан, Казахстан уже провели перепись, Белоруссия проводит в этом году, Грузия и Таджикистан — в 2010-м. Что, эти страны намного богаче нас? Да к тому же, если все подсчитать, и экономии никакой не получается. Скупой платит дважды. Значительная часть средств — почти два миллиарда — уже потрачена, подготовительная работа шла полным ходом. И этот огромный маховик вдруг взяли и остановили. Мы вынуждены сейчас увольнять набранных и обученных нами людей — это 4,5 тысячи человек, наших уполномоченных в регионах. Неизвестно, придут ли они к нам через три года. Скорее всего придут уже другие, которых придется заново обучать. Кроме того, те 8,6 миллиарда, которые предполагалось потратить в будущем году, это в любом случае не деньги на ветер. В первую очередь они пошли бы на зарплаты переписчиков: мы планировали нанять 600 тысяч человек почти на месяц. А это, как правило, люди, которые попадают в категорию "безработные". Значительная часть этих денег вернулась бы в бюджет — в виде налогов. Да и остальная пошла бы в экономику, вызвав пусть микроскопичное, но повышение спроса.
— Ну а какова ваша версия? В чем смысл переноса?
— История нашей статистики далеко не впервые сталкивается с подобной ситуацией. Она возникает всякий раз, когда перестают понимать значение объективной статистической информации. Невольно складывается ощущение, что в ней не очень-то заинтересованы и нынешние государственные мужи. Ведь что нам было сказано по поводу отмены переписи? Что это не первоочередная задача! И боюсь, сказано вполне искренне. Подобное отношение к статистике проявляется и в других вещах.
С большим удивлением, например, я ознакомился недавно с утвержденной правительством типовой инструкцией "О порядке составления и представления отчетности о реализации приоритетных национальных проектов и мероприятий по улучшению демографической ситуации". Согласно этому документу федеральные органы исполнительной власти могут вводить дополнительные формы отчетности, отражающие специфику их собственной деятельности, а также специфику деятельности исполнительной власти субъектов Федерации и органов местного самоуправления.
— И что это означает?
— Это означает, что фактически узаконено любое мнение любого министра — да и вообще любого чиновника — о положении дел в курируемой им сфере. Это означает, что теперь каждый может вести свою собственную статистическую отчетность по собственной своей методологии. Что является, кстати, нарушением закона о статистической деятельности, который не допускает иных форм отчетности, кроме официально установленных.
На днях ко мне подходит один губернатор и начинает предъявлять обычные претензии: мы, мол, что-то не так у него посчитали. А я про себя думаю: "Слава богу, что он еще не видел этой инструкции". Но когда-нибудь обязательно увидит и скажет: "А что нам Росстат?" И введет свою статистику, согласно которой все у него будет великолепно. Или, напротив, очень плохо — если нужно будет выбить деньги под какую-то проблему.
— Ваша будущая должность — карьерный рост или "ссылка" за высказываемую вами позицию?
— Мне это неизвестно. Я чиновник, госслужащий. Правительство представило меня на должность председателя статкомитета СНГ, и я с этим решением согласился. Поэтому отвечу так: надеюсь, что моя позиция тут ни при чем.
— Владимир Леонидович, кризису в России минул год: согласно наиболее "популярной" его хронологии точкой отсчета считается обвал на фондовом рынке 16-17 сентября прошлого года. Пора подвести некоторые итоги.
— Ну, во-первых, обрушение бирж — это уже все-таки следствие. Если вы внимательно посмотрите на наши показатели, то увидите, что спад темпов роста промышленного производства начался в июне — июле прошлого года. Динамика тогда, правда, еще была положительной, но уже шла вниз. А если вы возьмете так называемые индексы предпринимательской уверенности, рассчитываемые рядом аналитических центров путем опроса предпринимателей, то в июле 2008 года они просто рухнули. Уже тогда все ожидали худшего. И оно произошло.
И вот тут возникает вопрос, на который у меня нет пока ответа: почему при таких золотовалютных резервах и таком огромном Стабилизационном фонде произошел такой чудовищный обвал? Говорят, что все дело в нашей зависимости от сырьевой конъюнктуры. Но с добычей нефти и газа как раз все в порядке: рухнули цены, а объемы остались практически неизменными. А в чем причина столь резкого обрушения реального сектора — машиностроения, химпроизводства, жилищного строительства?
— Ну так весь мир "упал"…
— Извините, у нас сокращение ВВП составило во втором квартале этого года в годовом измерении 10,9 процента. Такого нет ни у одной из стран, которые принято относить к мировым лидерам. Взгляните на БРИК: Китай — рост 7,1, Индия — плюс 4,1, Бразилия — минус 1,6. Возьмите "большую восьмерку": Франция — минус 2,6, США — минус 3,9, Германия — минус 5,9, Япония — 6,5. Но никак не 10,9…
А давайте возьмем такой важный показатель, как инфляция. В большинстве развитых стран с началом кризиса цены либо остановились, либо стали снижаться. Что абсолютно логично: снижение спроса должно вести по крайней мере к остановке инфляции, это азы политэкономии. У нас же почти 12-процентный годовой рост цен!
Наиболее близко подобралась к нам Индия, где инфляция составила 9,3 процента. Но извините, индийская экономика растет. А в России все "удовольствия" сразу — и самая высокая инфляция, и самый большой экономический спад. Коллеги, объясните мне, что за экономику мы создали?
— А вы сами пытались найти объяснение?
— Главное отличие тех стран, о которых мы говорим, — и в этом я глубоко убежден — наличие большого отряда грамотных экономистов, которые могут проанализировать причины этой болезни и предложить адекватные меры лечения. А у нас кто будет лечить? У нас, по существу, атрофирована та экспертная среда, на которую должно опираться правительство при принятии серьезных экономических решений. Минэкономразвития, к сожалению, такие решения вырабатывать сегодня не может.
Да, они грамотно наблюдают и грамотно говорят о том, что происходит или что может происходить при том или ином развитии событий. Но этим, похоже, их деятельность и исчерпывается.
— МЭР утверждает, что мы уже на всех парах выходим из рецессии. Есть, правда, и другое мнение: мы пока лишь достигли дна. А кто-то полагает в соответствии с известным анекдотом, что "кризис дошел до дна и начал копать". И все при этом ссылаются на выкладки статистиков. Правда, каждый на свои. А от каких цифр предложили бы отталкиваться вы?
— Вопрос сложный. Каждый экономист действительно опирается на свои модели, где используются разные параметры. Но если исходить из модели, применяемой Росстатом, то она не подтверждает данные Минэкономразвития о том, что мы уже пошли вверх. Я имею в виду такой показатель, как тренд — динамику с исключением всевозможных сезонных и календарных факторов.
Если взять, например, промышленное производство, то четыре последних месяца эта линия идет абсолютно горизонтально. То есть мы и в самом деле лежим на дне — кризис, слава богу, не "начал копать", — но всплытия тренд пока не показывает. Можно, конечно, взять другие индикаторы, подправить коэффициенты и показать, что начался рост.
— Апгрейд модели не за горами?
— Если речь идет о внесении поправок в нынешнюю статистическую модель, то это вряд ли произойдет. Росстат пользуется сегодня тем же алгоритмом, что и статистические службы развитых стран. И поскольку мы не являемся разработчиками, для нас это настоящий "черный ящик". Грубо говоря, не можем "влезть" в эту схему, не сломав ее. Но давно уже раздаются предложения: давайте разработаем нашу собственную, российскую модель. Я отвечаю, что совершенно не против, пожалуйста. Но только пусть разработчик будет абсолютно независимым от какого-либо аппаратного влияния.
А с таким подходом согласны, как вы понимаете, далеко не все. Иногда ведь так хочется доложить начальству что-то приятное…
