На этой неделе новозеландский винный торговец и консультант Саймон Миклсон был приговорен к двум годам и четырем месяцам тюрьмы за мошенничество и фальсификацию вин. Адвокат Грант Иллинворт посетовал, что 20 лет опыта его подзащитного в винной индустрии «пошли коту под хвост». Объявляя приговор, судья Грант Фрейзер назвал махинации Миклсона «изощренными». Хотя многое из того, в чем признался 43-летний консультант новозеландского аукционного дома Webb’s, не выглядит таким уж хитроумным: Миклсон воровал кредитные карточки, сулил клиентам несуществующие вина и брал деньги за бутылки, которые никогда не были доставлены. Большинство мошеннических операций происходили не только с ведома, но и с согласия жертв, плативших авансом за вина, которых никогда не видели. А если и видели, то не замечали подвоха — как в случае с Château Lafite, когда Миклсон просто переклеил этикетки на бутылках, выдав вино 2001 года урожая за куда более ценный 1982.
Проблема поддельных вин актуальна не только в случае редких бордоских винтажей. Фрэнк Мартелл из аукционного дома Heritage Auctions считает, что о фальсификации в винном мире говорят неохотно и при этом забывают об огромном количестве подделанных совершенно обычных вин. «Журналисты любят сенсации про фальшивые старые вина, потому что все эти истории оживляют довольно скучный пейзаж винной торговли. Но правда состоит в том, что подделывают даже Jacob’s Creek — недорогой австралийский шираз. В 2000-м году в Италии нашли 16 000 бутылок поддельного вина Sassicaia», — сказал Мартелл в интервью UK Wine Show.
Лекция Мартелла на винной ярмарке в Лондоне была посвящена поддельным винам. По словам директора Heritage Auctions, исторически инвесторы вкладывали в старые вина, которые ценились больше и были дороже, — соответственно, подделывать их имело больше смысла для мошенников. Но сейчас, когда винтажи уже этого века уходят за тысячи долларов, оказалось, что экономический смысл имеет и фальсификация относительно молодых вин. «Подделывать старые вина очень сложно. Надо искусственно состарить стекло, бумагу для этикетки, пробку, окислять специальную фольгу. Но если вы подделываете новые винтажи, то вы можете просто использовать новую бутылку, бумагу и фольгу — так будет меньше подозрений и хлопот», — говорит Мартелл.
Своих подчиненных он заставляет пробовать вино размороженное и вскипяченное в микроволновке («А иначе как вы определите обработанную термически подделку на вкус?»). Но ни тренировка, ни опыт не дают 100% гарантии того, что даже эксперт различит подделку. Наверное, самое известное подтверждение этого факта в винном мире — скандал из-за вина, якобы принадлежавшего Томасу Джефферсону. В 1985 году издатель Малкольм Форбс заплатил более $156 000 за бутылку проданного с торгов дома Christie’s Château Lafite 1787 года с выгравированными инициалами Th. J. — это стало рекордом стоимости одной бутылки вина. Феноменальным стало и количество сплетен вокруг лота. Споры по поводу того, было ли вино подлинным, не утихают и сейчас, хотя в определении подлинности вин участвовали именитые эксперты Christie’s, включая винного критика Майкла Бродбента, тогда возглавлявшего винный отдел аукционного дома.
Большинство специалистов не любят говорить о поддельных винах. Избегают этой темы и коллекционеры, не готовые допустить мысль об обладании фальшивкой. В этом смысле случай американского коллекционера Харина Падма-Натана необычен. Ученый из Калифорнии разбогател благодаря разработке фармацевтического препарата и 10 лет назад купил 18 бутылок 1982 Château Pétrus. Из них Падма-Натан выпил только три, а остальные в прошлом году решил продать, заметив, что сейчас они уходят по цене примерно £4000 за бутылку. Однако сотрудники Christie’s принимать товар отказались, назвав Château Pétrus поддельным и указав на различия в этикетках настоящего кларета и вина Падма-Натана.
Сейчас доктор судится с винным магазином, который продавал ему вино последние 20 лет, и ответственность за поддельный Château Pétrus признавать не спешит. Падма-Натан не стыдится своего опыта и охотно общается с журналистами. «Я не пытаюсь изобразить из себя знатока. Для меня вино делится на плохое и хорошее», — сказал Падма-Натан в интервью Financial Times, добавив, что люди избегают говорить о поддельных винах, «потому что их самолюбие оказывается под ударом».
Фрэнк Мартелл из аукционного дома Heritage Auctions подтверждает, что в Азии особенно часто уязвимость эго коллекционеров сочетается с их платежеспособностью: «Поэтому азиатские страны – огромный источник подделок товаров роскоши, от Gucci до Rolex». В китайских винных магазинах встречаются бутылки, простодушно названные «Chateau Lafeet» и «Bordeaux Port». Владелец Château Le Pin — соперника и соседа Château Pétrus из того же Помероля — рассказывал о посвященном его винам ужине в Гонконге, где он под столом отправлял SMS находившемуся в том же зале коллекционеру — они были единственными людьми, заметившими, как мало напоминают Château Le Pin выставленные вина.
Наступит ли момент, когда мы сможем точно определить подделку и без присутствия винодела в комнате? Мартелл считает, что вряд ли. «Подделками вин и всего остального, люди занимаются тысячи лет. Да, технология развивается, но это не будет, как в фильмах Star Trek — мы не изобретем такой приборчик, чтобы можно было поднести к бутылке и определить, что внутри». Кстати, про фильмы. Посвященный истории с коллекцией Джефферсона «Уксус для миллионера» выходит на экраны в этом году. Можно надеяться, что внимания поддельным винам будет уделено больше: фильм продюсирует Уилл Смит, а главную роль играет Брэд Питт.
