Главной темой второго дня ежегодной сессии Валдайского клуба в Санкт-Петербурге стала дискуссия между экс-главой ЦБ РФ Сергеем Дубининым и экс-главой комиссии Таможенного союза (ТС) Сергеем Глазьевым о будущем глобализации России и ее экономики в рамках интеграционных структур — ТС и Евразийского экономического пространства (ЕЭП). Оба эксперта, представляющие популярные в правительственных кругах противоположные точки зрения на интеграцию, видят в ней большие перспективы: Сергей Глазьев — перспективы создания отдельной модели экономики в рамках интеграционных союзов, Сергей Дубинин — интеграции финансовых систем как способ интеграции в мировой финансовый рынок.
Выступления Сергея Глазьева и Сергея Дубинина на вчерашней дневной панельной дискуссии Валдайского клуба были посвящены формально только вопросам развития интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Оба они начали свои выступления с того, что ЕЭП и интеграция с Украиной, Белоруссией и другими постсоветскими странами — ресурс, который необходимо использовать в любом случае. Впрочем, способы его использования оказались настолько различными, что глава Совета по внешней и оборонной политике Сергей Караганов предложил дискутантам написать совместную статью — при этом не очень рассчитывая на успех.
Оба эксперта считают достигнутый эффект от интеграционных процессов весьма скромным. Сергей Глазьев начал свое выступление с констатации: хотя две трети оборота торговли внутри ТС в настоящий момент осуществляются в национальных валютах, действующая модель интеграции дает в перспективе прирост совокупного ВВП членов союза на уровне до 5%. При этом координация экономического развития внутри ЕЭП, согласно расчетам по "межотраслевым балансам", заявил господин Глазьев, дает куда как более весомый эффект — прирост совместного ВВП составит до 15-17%.
По словам весьма популярного в Кремле и Белом доме после достаточно успешного участия в проекте ТС эксперта, координацию и выход на опережающее развитие следует осуществлять в течение ближайших трех-четырех лет. "Через пять лет новый экономический уклад стабилизируется, и мы будем вынуждены искать новые модели развития",— заявил Сергей Глазьев. Это, по его мнению, хороший шанс "оседлать волну опережающего развития", поднять темпы роста ВВП до 7-8% в год за счет развития инновационных секторов (биотехнологии, конструкционные материалы), "реализовать навес между сбережениями и инвестициями". "И мы знаем, как это сделать",— добавил он.
Институциональные реформы, по словам эксперта, в этом плане менее приоритетны: судебная реформа и прочие инициативы необходимы, но "банальны" — как и идеи пенсионной реформы и инвестирования накоплений. В качестве финансового двигателя такой модели господин Глазьев видит только долгосрочное рефинансирование банковской системы со стороны ЦБ трех-пятилетними кредитами, а также восстановление идеи "бюджета развития", альтернативной финансовым новациям Минфина, в первую очередь "бюджетному правилу". Все прочее, по мнению господина Глазьева, "маргинальные идеи", а единственная серьезная оппозиция им — привлечение в большом масштабе прямых иностранных инвестиций.
Предложенная конструкция достаточно легко критикуется с позиций неоклассической и институциональной экономических школ — но экс-глава ЦБ Сергей Дубинин решил не пользоваться этой простой возможностью, вместо нее выступив с альтернативной моделью "развития за счет интеграции". Он напомнил, что Таможенный союз создавался прежде всего по правилам Всемирной торговой организации — и этот вектор развития он считает необходимым сохранить. "В Таможенном союзе нет ручного управления",— напомнил он, пояснив, что интеграционные процессы не завершены ни в ЕС, ни в ОЭСР — модель преодоления кризиса, когда многие важнейшие решения по регулированию рынков принимались на саммитах G8 и G20, а выполнялись на национальных уровнях, показала свою эффективность.
По мнению Сергей Дубинина, сейчас определяющий процесс в рамках мировой интеграции — это задаваемый преимущественно США процесс регулирования финансового рынка, в том числе OTC-деривативов (с которых, напомнил он, и начался мировой кризис 2008 года). "Видимо, эти темы актуальны и для нас, хотя мы не совсем точно понимаем эту повестку",— констатировал экс-глава ЦБ, отметив: чтобы воспользоваться этими деньгами ("а там триллионы"), России и ее партнерам по интеграционным процессам необходим "глубокий рынок" и мировая интеграция созданных союзов. "Закрытая экономика не дает неуязвимости: СССР был закрытой экономикой, что не помешало ему рухнуть, в том числе от внешних ценовых колебаний",— отметил эксперт.
Кроме того, по его мнению, один из важных трендов в мировом регулировании — это экс-территоризация налогообложения бизнеса, прежде всего отстаиваемая США (более известная по отдельным ее аспектам как "борьба с офшорами"), и ТС не стоит стоять в стороне от этого процесса. Начинать же интеграцию, по словам Сергея Дубинина, нужно именно с интеграции в ЕЭП финансовой системы — с единой системы налогообложения внутри создаваемых союзов и открытия единой бюджетной системы для иностранных инвестиций. При этом господин Дубинин скептично относится к идее направить на развитие резервы финансовой системы — суверенные фонды и т. д. "Не надо растрачивать фонды на конъюнктуру",— призвал он, закончив свое выступление перечислением тех же "секторов экономического развития" в интеграционных структурах, что и Сергей Глазьев: в первую очередь это медицинские и биологические технологии.
Две сходные по базовым посылкам, но противоположные реализации одной идеи — возможная будущая картина поляризации мнений вокруг ТС и ЕЭП в правительстве и администрации президента в 2013-2014 годах: большая часть конфликтов вокруг таких структур связана с тем, что союзы, по сути, действительно представляют возможность реализации регуляторных инициатив, которые слишком сложно "протолкнуть" на национальном уровне. При этом долгосрочная перспектива интеграции почти всем сторонам представляется примерно одинаково: так, выступавший в Валдайском клубе со специальным докладом академик Виктор Полтерович (см. подробнее "Online") закончил свое выступление констатацией того, что, вероятно, на горизонте 30 лет Россия вступит в Европейский союз. Этот тезис, хотя и звучит сейчас фантастично, оспаривать никто не взялся.
