Недавно я побывал в деловой поездке в Азии и разуверился в так называемом чуде азиатского роста. Я много консультирую и общаюсь с различными представителями советов директоров и правлений, и все они горят желанием отхватить кусок азиатского пирога. Их привлекают благоприятная демография, растущий средний класс, увеличивающееся потребление и дешевая рабочая сила. Это очень хорошо, если бы соответствовало действительности.
Доход с дополнительных инвестиций в Азии отрицательный. Рынок переполнен, а некоторые экономики в регионе страдают от дисбалансов, как, например, Индия, которая, должно быть, уже установила мировой рекорд по этому показателю. В Индии средняя продолжительность жизни довольно низкая. Однако за общей статистикой скрывается тот факт, что на юге страны живут образованные люди, имеющие высококвалифицированные профессии, и живут дольше. На севере население необразованное, бедное и имеет короткую продолжительность жизни. Справиться с таким неравенством в стране, где нет продуманной политики и политическая система до сих пор опирается на социалистические идеалы Джавахарлала Неру, — сложная задача.
Азия не смогла использовать десятилетие экономического роста для изменения и проведения реформы. В наиболее крупных странах продолжается отток местного капитала: никто не хочет хранить свои деньги в Китае, Индии, Индонезии или Вьетнаме, но европейские и американские банкиры продолжают говорить нам, что на конце азиатской радуги есть золото. Как можно в это верить, глядя на то, как успешные азиатские бизнесмены покидают свои страны?
Чрезмерные инвестиции, низкое качество систем здравоохранения и образования означают, что экономический подъем в Азии споткнулся о нехватку финансирования. Европейские банки обычно вкладывают примерно треть долларовых ресурсов в кредитование в Азии, но в свете собственных проблем сейчас они выводят свой капитал. Это означает, что страны, обладающие дефицитом (Индия, Филиппины и Австралия), вынуждены сокращать зависимость от иностранного финансирования, что возможно только за счет изъятия инвестиций и наращивания сбережений. Это приводит к снижению темпов роста. Что хорошо для Азии и всего мира.
Почему? Потому что если бы мы продолжили вращаться в этом порочном круге глобализации, постоянно конкурируя за наименьшие расходы на рабочую силу, то все мировые сбережения в конечном итоге осели бы в Азии, а Европа и США превратились в исключительно потребительские рынки, которые в конце концов обанкротились бы. Азии нужно пережить десятилетие спада, проводя реформы по формированию пенсионной системы и здравоохранения. Они стали огромной копилкой. Теперь эти накопления нужно пустить в дело — не на дорогие автомобили и брендовые товары, а на построение благополучного будущего для растущего населения.
В Азии доминируют большие правительства, и очень маленькое место занимает частная собственность. Слишком сильное влияние государства в области макроэкономики неизбежно приводит к плачевным результатам. Для того чтобы Китай и Индия демонстрировали подъем, они должны осознать: потенциал долгосрочного роста обеспечивается исключительно за счет устойчивой финансовой системы. Чем менее открытая и глубокая финансовая система страны, тем меньше вероятность того, что у нее будет достаточно капитала и инвестиций, чтобы прокормить население. Если азиатские страны «отпустят» микроэкономику, то в скором времени они снова станут лидерами мирового роста. Сейчас Китай расплачивается за ошибки своей макрополитики.
В 2009 году он запустил мощнейшую в мировой истории программу по стимулированию экономики. Даже либеральные политики с завистью смотрят на то, как Пекину удалось выбраться из болота и снова встать на путь роста. По оценкам МВФ, в период с 2008 по 2011 год он один обеспечил 32% всего экономического прироста в мире. Проблема заключается в том, что все эти стимулы были внедрены в экономику, которая, по существу, может делать только что-то одно.
Вот так выглядит экономическая бизнес-модель Китая: на одном конце они имеют дешевые дотационный капитал и рабочую силу, а на другом — высокие темпы роста и растущие доходы. Деньги, накопленные и заработанные работниками, могут только осесть в банках в виде вкладов с отрицательной реальной доходностью, или на высокоспекулятивном рынке недвижимости, или, наконец, на фондовом рынке, который даже в лучшие времена по степени контролируемости и прозрачности оказывается хуже Олимпийского комитета.
Из-за недостаточности реформ и открытости дисбалансы в Азии только усилились, и теперь она вынуждена расплачиваться за свою самоуверенность. В то же время если в ближайшие годы макроэкономический контроль постепенно будет ослабевать, а микроэкономика, управляемая частными лицами и компаниями, действующими в своих собственных интересах, начнет процветать, то это будет очень поучительным уроком.
Сейчас Азия столкнулась с такими трудностями, связанными со сменой режима. Китай начал свой долгий путь к реформам в 1979 году, что случайно совпало с избранием Маргарет Тэтчер на пост премьер-министра Великобритании, которая в те времена была бельмом на глазу Европы. Совпадение? Вряд ли. К настоящему моменту уже прошло целое поколение, и нужно начинать новый цикл.
В Китае усиливаются ксенофобские настроения. Это происходит, когда времена становятся тяжелыми. Финансовый кризис и дисбалансы в Китае подорвали веру в постоянно увеличивающийся рост и повышающийся уровень жизни. Теперь Китай предстал перед всеми необъяснимой страной с чрезмерной задолженностью и отчаянно нуждающейся в реформах.
Сегодня на пятом году кризиса и спустя более трех десятилетий после последнего «требования изменений» мир, Азия и Европа приближаются к важному переломному моменту. В самое ближайшее время нас ждут изменения в политике, управляемые государством экономики, закрытые финансовые рынки, финансовая интервенция, переоценка роста и фондовых рынков, так как время Европы, Китая и США на их нынешнем пути стремительно истекает.
Первоначально рынок негативно воспримет смену нового режима, так как мир пойдет в противоположном направлении в отличие от последних 20 лет низких процентных ставок и высокой концентрации кредитов, но в конечном итоге эти изменения будут оценены по достоинству. Как только ситуация стабилизируется, макроэкономика уступит микроэкономике, а новый цикл установится, старые дисбалансы будут разрушены, и мы сможем рассчитывать как минимум на десять лет повышенной доходности и роста фондовых рынков.
