И Российская империя, и СССР располагали целым арсеналом мер административного и экономического воздействия на национальные окраины и меньшинства. Антитаджикская истерика — очередное доказательство того, что нынешнее российское государство попыталось заменить политические механизмы пиаром. А на этом поле можно с легкостью проиграть даже такому сопернику, как Таджикистан.
Бой со спидоносцами
"Продолжается драма с захватом в заложники наших летчиков в Таджикистане. Это где-то в Азии, в одной из бывших республик Советского Союза" — вероятно, так бы начинались выпуски новостей в США 12 марта 2011 года, если бы задержанными оказались американские граждане. Вслед за этим последовало бы специальное заявление президента, было бы введено эмбарго этой страны, а авианосцы и отряды морской пехоты через горы и долины устремились бы спасать очередного рядового Райна.
В России спохватились только 11 ноября, когда таджикский суд приговорил россиянина Владимира Садовничего и гражданина Эстонии Алексея Руденко к восьми с половиной годам колонии строгого режима по обвинениям в нарушении правил полетов, незаконном пересечении границы Таджикистана и контрабанде авиадвигателя. 12 марта Садовничий и Руденко пилотировали два АН-72 российской авиакомпании Rolkan, перевозивших по контракту с американской фирмой Supreme Food мирные грузы для коалиционных сил в Афганистане. Вынужденная посадка в аэропорту таджикского города Курган-Тюбе была вызвана нехваткой топлива для возвращения на базу, вылета в Кабул и необходимостью дозаправки. Однако сразу после приземления летчики были задержаны таджиками.
Таджикский суд также постановил конфисковать самолеты российской авиакомпании. После оглашения приговора МИД РФ в официальном комментарии заявил, что считает его крайне суровым и политически ангажированным, пообещав продолжить оказание необходимой помощи соотечественникам. Словосочетание "продолжить оказание" навело на мысль, что какая-то помощь Садовничему и Руденко уже оказывалась. Впрочем, из официальной информации МИДа следует, что вся предшествующая история помощи российскому летчику заключалась в общении с ним, прилежном посещении сотрудниками посольства судебных заседаний, а также в ответе министра Лаврова на вопрос журналиста. Удивительно, что такая мощная дипломатическая канонада не спасла российского гражданина от таджикской тюрьмы.
В качестве причин происшедшего приводятся преимущественно версии с конспирологическим уклоном. По одной из них, Таджикистан планирует обменять осужденного летчика на томящегося в российской тюрьме родственника президента Эмомали Рахмонова, осужденного за перевозку 9 кг героина. По другой версии, во всем виновата коварная рука Китая, стремящегося потеснить Россию в Средней Азии.
Дальнейшая хронология событий только подтвердила абсурдность всего происходящего: официальный Душанбе призвал не придавать делу пилотов политическую окраску, попытался переложить ответственность на власти Афганистана и отправил в Генпрокуратуру РФ запрос с просьбой задержать и выдать еще одного российского гражданина — руководителя авиакомпании Rolkan Сергея Полуянова. ФМС России показательно выслала несколько сотен мигрантов, а главный санитарный врач Геннадий Онищенко предложил запретить по медицинским соображениям миграцию из Таджикистана, так как у выходцев из среднеазиатской страны выявляется слишком много случаев заболевания ВИЧ и туберкулезом. В воздухе запахло молдавским вином и грузинской минеральной водой.
Крепостной рынок
Для Душанбе, как в свое время для Кишинева и Тбилиси, действительно нашлась своя уязвимая тема — мигранты. Но депортация таджикских рабочих только на первый взгляд представляется самым очевидным ответом на осуждение российского пилота. За последние годы мигранты стали уязвимым местом и для России. А характер отношений с ними можно назвать скорее взаимозависимым, так как спрос на рынке труда на низкоквалифицированную рабочую силу удовлетворяется в основном за счет трудовых мигрантов. (Опрос ведущих политических партий "Нужны ли России мигранты?" читайте в рубрике "Прямая речь".)
Лучше всего глубину взаимосвязи, а значит, и уровень уязвимости отражают данные о количестве мигрантов и объемах созданной ими ниши на рынке труда. По официальным данным, всего в России в 2011 году привлечено по квоте 1,7 млн иностранных специалистов, из которых 200-250 тыс. работает в столице. "Ежегодно переезжает в Россию на постоянное место жительства относительно немного выходцев из стран СНГ — в 2010 году таковых оказалось 170 тыс. человек,— рассказывает "Деньгам" директор Центра миграционных исследований Жанна Зайончковская.— Еще порядка 1,5 млн трудовых мигрантов из СНГ находятся в России официально, трудоустроены по договору и платят налоги".
Вероятно, от суммирования двух вышеперечисленных категорий и складываются фиксируемые ФМС 1,7 млн человек. Но достоверность миграционной статистики всегда вызывала вопросы у экспертов, сидящих в кабинетах, и обывателей, выходящих на улицы. "Еще порядка 4-5 млн трудовых мигрантов из СНГ находятся в России легально (почти все сейчас так или иначе оформляют регистрацию). Но работают незаконно, без оформления трудового договора и с не белой зарплатой,— поясняет Жанна Зайончковская.— Если говорить о национальной составляющей мигрантов из СНГ, то доля выходцев из Таджикистана составляет не более 20%, доля выходцев из Узбекистана выше — 30%".
Такая расстановка сил на рынке неквалифицированного труда находит подтверждение и в статистике ЦБ по объему денежных переводов из России в страны СНГ. Во втором квартале 2011 года в Таджикистан было перечислено более $740 млн, а в Узбекистан — почти $1,1 млрд. Для сравнения, на Украину и в Киргизию перевели $600 млн и $400 млн соответственно. По итогам 2010 года общий объем денежных перечислений из России в Таджикистан составил $2,2 млрд, а за первое полугодие 2011 года — $1,2 млрд.
Несмотря на относительную скромность среднего перевода ($366, или чуть более 11 тыс. руб.), значение этих денег для таджикских домохозяйств и экономики среднеазиатской республики критически важное. Объем ВВП Таджикистана в 2010 году превысил $5,6 млрд, а значит, доля переводов из России составляет 40% экономики. При этом надо учесть, что официальная статистика не отражает всей картины по движению денежных потоков. Многие мигранты не доверяют банкам и платежным системам и предпочитают перевозить деньги самостоятельно или передавать их через родственников—жителей соседних кишлаков. А то и использовать существующие на Востоке столетиями неформальные системы денежных переводов — хавала. По оценке специалистов, размеры нерегистрируемых денежных потоков из России в Таджикистан могут быть по масштабам вполне сопоставимы с официальными переводами. Это означает, что зависимость таджикской экономики от мигрантской ренты почти тотальна.
Исходя из статистики ЦБ и экспертных оценок можно предположить, что денежные размеры российского рынка мигрантов могут составлять до $40 млрд в год, из них $8 млрд приходится на долю выходцев из Таджикистана. "Изгнание таджиков" приведет к тому, что их нишу на рынке займут выходцы из других республик бывшего СССР. А поскольку выходцы из Таджикистана готовы работать по самым низким расценкам, то с их уходом цены на труд мигрантов вырастут.
Но в возможность массовых депортаций не верят, похоже, ни в Москве, ни в Душанбе. Тем более что оплачивать выдворение сотен тысяч человек придется за счет российских налогоплательщиков. К тому же для вызволения российских летчиков это слишком сложный путь, чреватый обвинениями в расовых чистках и национальной дискриминации. "Гораздо быстрее и действеннее был бы запрет ЦБ на проведение всех платежей и любых операций с Таджикистаном. Через неделю бы жители Душанбе вышли на улицы, а через месяц Рахмонов бы последовал за бывшим президентом Туниса бен Али в Саудовскую Аравию",— сказал "Деньгам" чиновник из аппарата правительства, пожелавший сохранить анонимность.
Мораль и воля
В любом случае таджикские власти запах молдавского вина и грузинской минеральной воды, похоже, уловили. Прокуратура Таджикистана в конце прошлой недели опротестовала приговор российскому и эстонскому летчикам и попросила суд смягчить для них наказание. Но даже если прямо сегодня и без всякого формального суда летчики окажутся на свободе, недоумение, граничащее с изумлением, никуда не денется.
Экономическая и политическая стабильность в Таджикистане зависит от заработков мигрантов в России, а само существование Таджикистана гарантировано российскими военными базами, дислоцированными на его территории. Как можно представить, что failed state (недееспособное государство), находящееся в полной зависимости от России, может решиться на арест и осуждение российских граждан? Особенно учитывая всю степень надуманности обвинений.
Поспешил дополнить картину в прошлую среду и приднестровский МИД. Внешнеполитическое ведомство никем не признанной республики направило России ноту протеста, в которой выразило недовольство слишком долгим досмотром приднестровской делегации в московском аэропорту Шереметьево. Стоит напомнить, что Россия не только спасла Приднестровье от недружественного поглощения Молдавией, но и является единственной страной, готовой сколь-либо серьезно воспринимать претензии на независимость этой непризнанной республики.
Понятно, когда США судят Виктора Бута или Константина Ярошенко. Хотя, к слову, надо заметить, что их наш МИД защищал куда активнее, чем летчика Владимира Садовничего. Контрабанда оружия — это не перевозка деталей авиационного двигателя: нити, ведущие к армейским складам, оборонным заводам и закрытым ФГУПам заставляют чиновников со Смоленской площади суетиться более оперативно. Правда, с таким же низким КПД.
Непонятно, когда подобным образом начинают себя вести сателлиты. Тут можно провести вполне очевидные параллели с провокационным поведением ряда уроженцев Северного Кавказа в европейской части страны. И в этом отношении разница между российским Северным Кавказом и формально независимой Средней Азией очень иллюзорна. Во-первых, потому, что с точки зрения управления большими пространствами это все равно взаимоотношения между метрополией и колониями. А во-вторых, потому, что транслируемый на Кавказ и ближнее зарубежье сигнал — один и тот же.
С распадом СССР Россия практически утратила механизмы влияния: применять кнут хватает сил лишь изредка, а пряника самим недостаточно. Финансовые, информационные и образовательные технологии, благодаря которым Великобритании удалось сохранить влияние в своих бывших колониях, для России оказались слишком громоздкими. В результате проведение осмысленной региональной и внешней политики оказалось подменено политическим пиаром в этих сферах.
Переход же России с поля реальной политики на поле PR-технологий был с энтузиазмом воспринят нашими соседями и партнерами: на последнем легче переиграть. А если получится, то и выиграть что-нибудь материальное.
