В декабре с трибун на Болотной площади и на проспекте Сахарова наряду с политиками выступали музыканты, телеведущие и писатели. Тогда же началось бурное обсуждение того, что вынудило людей, весьма далеких от политики, так громко высказываться — уж не жажда ли славы и пиара. РБК daily подсчитала, как изменились продажи книг писателей, засветившихся на декабрьских митингах.
За основу был взят объем реализации книг в крупнейших книжных магазинах Москвы: ТД «Библио-Глобус», «Москва» (на Тверской и на Воздвиженке), «Московский дом книги» и «Молодая гвардия». В последних двух раскрывать данные о продажах не стали. В «Московском доме книги» сослались на коммерческую тайну, в «Молодой гвардии» — на отсутствие времени, чтобы отвечать на такие вопросы.
Сравнивались продажи за месяц до митинга на Болотной (с 10 ноября до 9 декабря) и за месяц после (с 10 декабря по 9 января). С поправкой на предновогодний ажиотаж можно сделать вывод, что если политические высказывания авторов и заинтересовали их читателей, то до покупки книг дело так и не дошло. Например, за первый период в «Библио-Глобусе» было продано 195 экземпляров акунинской «Смерть на брудершафт. Операция «Транзит», а за второй — 194. В «Москве» ситуация с этой книгой несколько другая. После митинга продали на 45 экземпляров больше, чем до, но и там их количество не дошло и до 200.
Но эта книга относительно старая. Что до нового произведения автора, то спрос на его «Любовь к истории» не поддается сравнению — книга вышла за два дня до знаменательного события на Болотной и с того момента и до 9 января в опрошенных магазинах было продано 1135 экземпляров. «На книги Бориса Акунина всегда хороший спрос, особенно на новинки», — говорит представитель «Молодой гвардии». По его словам, «Намедни. Наша эра. 2001—2005» Леонида Парфенова тоже хорошо раскупали перед Новым годом во многом потому, что она новая (поступила в продажу в конце ноября). Предыдущий период новейшей истории России с 1991 по 2000 год в изложении г-на Парфенова интересовал покупателей в предновогодние дни в 14 раз меньше, хотя спрос вырос по сравнению с домитинговым периодом.
Если для кого политическая активность и обернулась прорывом на книжном рынке, то для Божены Рынски. Она хоть и не выступала с трибуны, но ее задержание на несанкционированном митинге на Триумфальной площади 6 декабря прошлого года обернулось резким ростом продаж ее книги «Слава богу, я — VIP». Справедливости ради стоит заметить, что в абсолютном выражении это означает, что, например, в «Библио-Глобусе» был продан один экземпляр ее книги.
Абсолютным лидером из «политически активных» стал Дмитрий Быков и его «Гражданин поэт». «В отличие от Захара Прилепина и Леонида Парфенова, у которых сформировалась своя аудитория, поддерживающая продажи их книг на примерно одном уровне, волна популярности печатного издания «Гражданин поэт» имеет как раз политические предпосылки, учитывая саму идею проекта», — считают в «Библио-Глобусе».
«Гражданина поэта» раскупали как горячие пирожки, 28 декабря попытка корреспондента РБК daily купить эту книгу не увенчалась успехом. Продавцы «Московского дома книги» на Арбате объяснили, что в продажу очередная партия поступила только 26 декабря и к вечеру 27-го уже ничего не осталось. С такой же ситуацией покупатели столкнулись и в других книжных магазинах в пределах Садового кольца (хотя официально эту информацию никто подтвердить не решился), достать заветный экземпляр удалось только в доме книги «Медведково».
«За три недели был продан весь тираж — 25 тыс. экземпляров», — говорит руководитель PR-службы «Азбуки Аттикус» (издатель «Гражданина поэта») Наталья Лемегова. По ее словам, уже в первую неделю продаж стало понятно, что одним тиражом не обойтись, и было принято решение допечатать еще столько же. Новый тираж поступил в издательство «буквально на днях», но проблем с поставками в магазины не было, магазины перед Новым годом сделали большие запасы на складах, уверила г-жа Лемегова.
«Издательский бизнес и книготорговля находятся в таком глубоком кризисе, что никакая политическая деятельность авторов не способна ее реанимировать и принести какие-то дивиденды», — считает литературный критик Александр Шаталов. По его мнению, определенным пиаром это может послужить только в том случае, если гражданская позиция автора созвучна его творчеству. «Например, Захара Прилепина во многом покупают, потому что его знают как публичную фигуру», — поясняет он. Но есть и противоположный пример — Эдуард Лимонов: чем больше он занимается политикой, чем хуже продаются его книги.
«Да чушь это собачья, — комментирует Захар Прилепин предложение о том, что его выступление на митинге было своего рода пиаром. — Болотная для меня далеко не первый митинг, я на них хожу с 1999 года». По его словам, куда больший эффект на продажи его книг оказало то, что его работа «Грех» получила премию «Супер-Нацбест» как лучшая книга десятилетия. Литературное признание и участие в передачах центрального телевидения, по мнению Захара Прилепина, — единственная хорошая реклама. «По крайней мере после этого можно проследить, как в течение одной-двух недель растут продажи», — резюмирует он.
