Так оно и должно было закончиться. Все эти «можно потрогать?» — его рука жадно тянется к ее груди, она улыбается: «Конечно». Понятно, что подумали зрители, но ему, оказывается, и дела не было до ее изящных форм, он тянулся к телефону, который она сжимала в ладонях. В другом рекламном ролике молодой человек, глядя (вроде бы) на весьма выразительные титьки подружки, игриво спрашивает: «Настоящие?» Но настоящими оказываются вовсе не титьки, а ягоды в мороженом. Следующий рекламный юноша, даже не заметив встречавшую его юную особу, начинает вдруг внюхиваться в дверные косяки и влюбляется в… дом, поскольку отделка куплена в правильном магазине. По замыслу создателей всего этого креатива желанным оказывается продукт потребления. А не живая девушка. Кому она вообще нужна в этом мире еды и вещей?
Что корить наших копирайтеров за аморалку. Сексуальные образы применялись в рекламе чуть не со дня ее рождения. Это пусть европейские парламентарии волнуются и призывают запретить рекламу, которая навязывает сексуальные стереотипы о мужчинах и женщинах. Даже если подобный закон будет принят, нас он не коснется. И ничего похожего на эпизод в Британии, где комитет рекламных стандартов недавно запретил рекламу игровой компании Swank Poker за сексуальный подтекст, нас тоже не ждет. Там, в далекой Британии, любой студент бизнес-школы знает, что использование сексуальных картинок пусть и делает рекламу запоминающейся, однако не влияет на эффективность продаж товара. Об этом написано во всех учебниках по психологии бизнеса, хоть вот в этом, например, ставшем уже классическим: Duane Schultz, Sydney Ellen Schultz. Psychology and Work Today: An Introduction to Industrial and Organizational Psychology (Prentice Hall, 2001).
Но у нас сексуально-рекламные забавы по-прежнему в ходу. Хуже, впрочем, другое: скоро даже обнимающуюся парочку мы будем вспоминать как трогательную архаику, развлечение для бабушек-дедушек. Хотя и это не предел. По всей Москве красуются щиты, на которых изображается курочка, уверенная, что «вот этого» она «достойна». Чего «этого» — понятно становится из телероликов, в которых та же антропоморфная курочка голосом то Ксении Собчак, то Сергея Зверева рассказывает, как хорошо ей живется. Конец ее сладкой жизни известен. Последний кадр ролика — разделанная курочка лежит под целлофаном. Слоган: «Курица довольна». Очевидно, тем, что ей свернули голову, ощипали, а скоро сварят в кастрюльке. Надо и правда совсем потерять голову, чтобы не разглядеть здесь явного каннибалистского подтекста.
Наивный Герберт Уэллс, пытавшийся разглядеть будущее человеческой цивилизации, придумал инфернальных морлоков, которые время от времени поедают утонченных и нежных элоев. Все оказалось проще: никаких морлоков — элои с удовольствием поедают элоев, не видя в этом ничего инфернального и даже, кажется, не замечая, в кого втыкают вилку.
