Розничная торговля в России, как и в любой нормальной рыночной экономике, занимает значительную долю валового продукта и занятости. Каждый десятый рубль добавленной стоимости производится в ритейле, каждый десятый работник занят в сфере торговли. В рыночной экономике торговля оказалась одним из наиболее успешных секторов, который быстро воспринял новейшие технологии и стал своего рода драйвером модернизации не только сферы услуг, но и сферы производства. Долгое время торговля была одним из лидеров по темпам роста среди отраслей, средние темпы ее роста в докризисный период превышали 25% в год. По данным McKinsey, по среднегодовому росту розничного товарооборота в период 2002-2007 гг. Россия вышла в мировые лидеры, превзойдя Японию в 13 раз, Китай — в два раза, Бразилию — в полтора.
Развитие розничной торговли было обеспечено созданием благоприятных условий в секторе, в котором теперь представлены не только отечественные компании, но и многие мировые лидеры. Конкуренция способствовала высокому уровню инвестиционной активности и проведению ускоренной модернизации. Технологии продаж, качество обслуживания и уровень менеджмента в современных форматах розничной торговли мало различаются в зависимости от страны происхождения собственников.
Лидерами успешного развития выступили именно современные форматы розничной торговли, представленные в основном сетевыми ритейлерами, которые по производительности в три раза превосходят традиционные торговые форматы. Сетевой сегмент торговли — одна из немногих сфер в современной России, где производительность не только близка к европейской, но нередко ее превосходит, приближаясь вплотную к стране-лидеру — США. Но у розничных сетей в России по-прежнему сохраняется потенциал для быстрого роста. Ведь на их долю пока приходится лишь 35% розничного оборота против 90% в США. Именно из-за недостаточного проникновения современных торговых форматов в российскую глубинку средняя производительность труда в торговле составляет лишь 31% от уровня США.
В этой ситуации не может не настораживать, что Государственная дума приняла уже во втором чтении законопроект «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации», который фактически направлен на ограничение дальнейшей экспансии торговых сетей.
Вокруг законопроекта существует довольно жесткая дискуссия. Как ни странно, ключевые претензии к нему касаются лишь нескольких технических деталей. Законопроект устанавливает 25%-ную квоту на продажи в пределах муниципалитета предприятиями торговой сети, запрещает «слишком длительные» отсрочки платежа и взимание «входного бонуса». Предлагаемые поправки предполагают регулирование наценок, запрет на «слишком большие» оптовые скидки и требуют раздельного заключения договоров на поставки и оказание услуг.
Введение 25%-ной квоты на продажи предприятиями торговой сети в пределах муниципалитета ограничит право потребителя иметь дело с предпочитаемым им продавцом. Запреты на «слишком длительные» отсрочки платежа, на «слишком большие» оптовые скидки, на взимание «входного бонуса», на разделение договора поставки и услуг уменьшат для поставщиков гибкость на переговорах и нанесут ущерб тем из них, кто предпочитает такие условия договоров прямой скидке с цены.
При кажущейся жесткости ограничения сформулированы довольно непрофессионально и потому окажутся малоэффективны. Торговые сети быстро научатся эти ограничения обходить и продолжат проникновение в регионы. И хотя закон, несомненно, будет иметь для развития розничных сетей негативные последствия, их тем не менее удастся минимизировать. Разумеется, преодоление этих ограничений приведет к росту торговых издержек и торговых наценок, которые лягут дополнительным бременем на потребителя.
Но чемоданчик закона о торговле имеет двойное дно. За сравнительно частным вопросом скрывается вопрос гораздо более глобальный. В центре конфликта — имущественные и политические интересы региональных элит, относящиеся не столько к торговле, сколько к производственным активам в сегменте массового потребительского спроса.
Приход сетей в регион взрывным образом расширяет доступ на региональный рынок товаров извне, фактически уравнивая их шансы с товарами местного производства. До начала широкого проникновения сетей в регионы региональные потребительские рынки были довольно жестко сегментированы, особенно в части продовольственных товаров. Многие местные производители специализируются на локальных рынках. Они не могут и не стремятся выйти за их пределы, но благодаря многочисленным межрегиональным барьерам их потенциальные конкуренты из других регионов тоже не имеют эффективного доступа на местный рынок, что является залогом выживания многих неконкурентоспособных производств. Сегментация потребительских рынков в России связана не только с административными барьерами, но и с проблемами неадекватной транспортно-логистической инфраструктуры, что при российских расстояниях нередко делает межрегиональные перевозки запретительно дорогими. Торговые сети, приходящие в новый регион, благодаря своей высокой производительности и отлаженной системе дистрибуции так или иначе пробивают эти барьеры. В результате через торговые сети в регион устремляются товары со всей страны и даже со всего мира, причем по ценам, приемлемым для значительной части населения.
Потребитель от этого, несомненно, выигрывает. Угроза монополизации сетями локальных рынков на практике оказывается невелика, поскольку некапиталоемкость торгового бизнеса позволяет легко войти на локальный рынок новым игрокам, как только местный монополист начинает завышать торговую наценку или ухудшать ассортимент.
У неэффективного местного производителя с отсталыми технологиями, низкой производительностью, высокими издержками, низкой производственной культурой и скудной продуктовой линейкой возникают проблемы, которые могут стать необратимыми. Именно это, а отнюдь не угроза монополизации торговых услуг и вызывает главные опасения местных политических и деловых элит. Для региональных политиков это риск закрытия предприятий, потери бюджетных доходов, рабочих мест и роста социальной напряженности. Для собственников неэффективных предприятий (а часто собственность и политический контроль вообще трудно отделить одно от другого) это угроза потери бизнеса, доходов и социального статуса. Вот, собственно, главная причина того, почему столь упорно на протяжении пяти лет проталкивается бессмысленный и бесполезный закон.
Можно возразить, что торговые сети часто отказываются заключать контракты с местными поставщиками не из-за их низкой конкурентоспособности, а потому, что заинтересованы в унифицированных централизованных поставках в рамках единой сетевой логистики и корпоративных стандартов. Тем самым они неоправданно дискриминируют местных поставщиков и вытесняют их с рынка в пользу «встроенных» игроков. Оппоненты сетей забывают о том, что встроенность в современные системы логистики и дистрибуции — это такое же необходимое условие конкурентоспособности, как и эффективность производственного процесса. На современном рынке конкурентоспособный поставщик обязан быть эффективным во всем — от производственного цеха до торгового прилавка.
При этом возможности для встраивания местных производителей в сетевые поставки с приходом сетей не снижаются, а, наоборот, возрастают. Ведь приход сетей в регион может быть связан не только и не столько с банкротством и закрытием местных неэффективных предприятий. С гораздо большей вероятностью он может привести к смене неэффективного собственника — получателя локальной монопольной ренты, что, честно говоря, ни малейшего сожаления не вызывает. Во многих случаях именно эта замена является условием привлечения инвестиций в модернизацию, а также использование эффектов масштаба в случае вертикальной или горизонтальной интеграции в рамках холдингов. В свою очередь, такая модернизация и интеграция — лучший способ обеспечить местным поставщикам доступ к торговым сетям, который лишь облегчается их появлением в регионе.
Дума готовится принять закон не столько о торговле, сколько в широком смысле о конкуренции в России. Его принятие — не только символический удар по наиболее успешной и модернизированной части потребительского рынка. Это еще и удар по перспективам среднего класса в российской глубинке. Закон о торговле превращается в своего рода символический Рубикон между курсом на радикальную модернизацию производства и курсом на воспроизводство экономической отсталости.
