— Добрый день.
— Добрый день, Алексей.
— Давайте поговорим о ритейле. Тем более название вашей компании само нас к этому подводит. Основные тенденции можете сейчас сказать?
— Сокращается уровень доходов населения, майские указы президента, которые предполагали существенный рост заработных плат работников бюджетной сферы, по объективным причинам не реализуются, на мой взгляд, соответственно мы наблюдаем снижение покупательской способности и видим, как происходит массовая фальсификация продуктовой корзины и снижается резко качество тех продуктов, которые люди привыкли покупать под теми или иными привычными себе торговыми марками. Поэтому мы стараемся не допустить вот этой вот архаизации уклада жизни, когда люди, не имея возможности купить что-то в магазинах, возвращаются в огороды и начинают снова сажать картошку. Это, к сожалению, один из весьма неприятных сценариев, которые очень трудно будет спустя несколько лет повернуть вспять.
— Возвращение к огороду и грядкам это плохо для вас как для бизнеса. А для людей, которые не могут в ваших же магазинах отовариваться, это единственный, наверное, выход?
— Это фактически, некое такое феодальное рабство, в которое люди вынуждены сами себя обращать, поскольку вместо того, чтобы заниматься воспитанием детей, реализовывать себя в каких-то профессиональных сферах, люди должны тратить свое время на то, чтобы еще немножко работать в саду и огороде. Тут никакого противопоставления бизнесу-то нет. Бизнес это такая же хозяйственная деятельность. Просто издержки, которые есть в организованном сельском хозяйстве, они гораздо ниже, чем издержки самообеспечения. Вои и вся тенденция, про нее надо говорить открыто.
— Простой потребитель может вам сказать: "чтобы я не уходил в огород, снижайте цены и обеспечивайте нас теми же по качеству продуктами, которые были несколько лет назад".
— Простой сотрудник федеральной товаропроводящей системы, которой является сегодня любая торговая сеть, говорит вам: мы развиваемся на протяжении уже больше года, не смотря на все санкции , которые Россия получила в рамках своего позиционирования на международных продовольственных рынках. Неслучайно президент Путин говорил о том, что рост цен на продовольствие это прямое следствие тех решений, которые принимались в виде санкций и ответных санкций. Мы не повышаем цены на основные продукты, которые входят в так называемую социальную корзину, это около 30 привычных всем наименований, не только гречка и батон нарезной. Это колбаса, молоко, все, что производят местные производители в российских регионах. Более того, мы не только не повышаем цены. А индекс "Пятерочки" об этом говорит, что в сетях X5 где-то на 10% цены ниже, чем цены в среднем по розничной торговле.
— Что такое индекс "Пятерочки"?
— "Пятёрочка" — это магазин у дома, универсам шаговой доступности. Т.е. это федеральная торговая сеть. Индекс "Пятёрочки" — это индекс, который говорит о том, сколько вам нужно денег, чтобы прожить на минимальном уровне обеспечения себя необходимыми калориями.
Сегодня Игорь Шехтерман сказал, что сегодня стоит вопрос не конкуренции между собой торговых марок, а вопрос баланса тех калорий, которые нужны каждому человеку, чтобы питаться и ходить на работу, в школу детей водить, родителей кормить. Это очень серьезная проблема.
— А сколько калорий нужно россиянину?
Если мы спросим Геннадия Онищенко, он вам скажет, что условно 1500-1800, если вы спросите сколько я потребляю, это будет немножко побольше — 2500 калорий, но я хожу в спортивный клуб и стараюсь сгонять лишний вес.
Вопрос в том, что фальсификация продуктов и проблема качества продуктов это проблема здоровья населения. Потери не только будут от того, что будет сокращаться количество торговых площадей и магазины будут закрываться, а затраты на здравоохранение тоже вырастут. Не знаю, с чем будем больше бороться: с ожирением или с чем-то еще, но это реальная проблема и это тоже надо делать. Поэтому те цены, которые мы держим, это наш социальный ответ на очень непростую обстановку с точки зрения социально— экономической ситуации в стране.
— А цены держите себе в убыток.
— Мы в среднем можем продавать около 4000 наименований на территории обычного магазина площадью 400 кв м. Из этих 4000 наименований мы на 100 базовых социальных наименований из того перечня 30 социально-значимых продуктов можем держать минимальные цены для того, чтобы именно в наш магазин приходили покупатели. На остальные тысячи наименований мы можем выстраивать политику ценообразования так, чтобы мы покрывали свои расходы. В среднем мы возвращаем нашим поставщикам около 72% тех средств, которые мы получаем от покупателей. Т.е. арифметика очень простая. 72% мы возвращаем поставщикам, 5 – это прибыль, которую мы используем для инвестиций в новые магазины, и соответственно 23 % это себестоимость оказания услуги розничной торговли. Это та арифметика, которая отражает реальные затраты магазинов на то, чтобы вы пришли в светлый магазин, в котором есть электричество, в теплый магазин, чтобы холодильники та работали, а полы были чистыми. Если что-то не так, всегда есть Роспотребнадзор, он у нас поправит.
— Про молоко я хотел вам сказать: вы говорите, что цены на этот продукт держатся. Я по себе знаю, что объем сокращается пакетов постоянно, еще несколько лет назад продавали литр, сейчас в магазинах вашей сети уже 900 миллилитров.
— Отличный пример, Алексей. Потому что меняется способ потребления людей. Люди не хотят выкидывать 200 мл из литра скисшего молока, т.е каждый человек не только в связи с кризисом, а потому что люди считают деньги, никто не хочет выкидывать продукты за которые он заплатил деньги.
— Только не говорите, что объем молока уменьшился, потому что производитель идет на встречу покупателю.
— Производитель однозначно идет на то, чтобы резать хлеб кусочками и за счет этого получать на 2 рубля больше с каждой булки хлеба, избавляя вас от необходимости что-то резать ножом. Производитель сначала режет колбасу, а потом упаковывает в вакуум. Это тенденции мира потребления не только в России. Т.е. мы сегодня находимся под эффектом компрессии времени. Человек не хочет стоять полтора часа у плиты, чтобы варить борщ, человек хочет получить уже вареную свеклу, вареную морковь, поставить это все в микроволновку и накормить семью. За это придется платить, но точно также мы не ходим пешком, а ездим на метро, поэтому в этом плане развитие торговых сетей — это развитие стандартов качества жизни современного человека в современном мире. Мы не хотим деградировать, нам нужно на чемпионате мира по потреблению выйти хотя бы в полуфинал, нужно в этом плане как-то отрегулировать.
— Как за время антисанкций изменились предпочтения людей?
— У людей сохранилось ожидание качества. Люди, особенно в больших городах, Москве, Санкт-Петербурге, городах-миллионниках, они за эти 25 лет, с момента принятия указа Бориса Елицына о (не понятно), они привыкли, что сыр – это сыр, а не сырный продукт с ипользованием пальмового масла.
Люди адаптировались к ценам на базовые продукты, но при этом они меньше покупают спиртное, шоколад. Хотя, как говорят психологи, в период кризиса, наоборот, могут вырастать продажи шоколада, кондитерских изделий, т.е. сладким люди заедают то горькое, с которым сталкиваются в повседневной жизни. Поэтому, мы видим, что помимо изменений формы упаковки-цены, есть еще одна очень интересная тенденция: реального импортозамещения пока не происходит. Оно остается просто декларациями на партийных средствах, а реально мы видим, что меняется просто география поставок. Если раньше это были поставки из ЕС, США, Канады, Японии и т.д., то сейчас это поставки из новых стран, которые просто воспользовались этой ситуацией. В этом смысле оптовики, которые являются необходимой частью этой цепочки продвижения товаров, не сильно пострадали. Они просто переориентировались. Порты-то те же самые остались. Некоторые даже добавились за это время. Приходит продукция из стран Юго-Восточной Азии, где достаточно дешевая рабочая сила. Поэтому нашим российским производителям кроме как на долгосрочное сотрудничество с торговыми сетями рассчитывать не приходится, поскольку ситуационно объем импорта остался тем же самым. Просто апельсины перестали быть греческими, а стали каким-нибудь иранскими.
— Что сейчас хочет бизнес в связи со всей это ситуацией, в частности, X5 RG?
— Нам хочется в рамках Кодекса добросовестных практик, которые мы с 2012 года применяем в отношениях с производителями, предложить кардинально другую бизнес-модель. Мы хотим сделать действительно определенного рода преференции, привилегии для российских производителей. Если вы помните, на прямой линии Президента с народом прозвучала идея: 5 рублей, которые можно брать с поставщика за то, чтобы тебя поставили на красивое место на полке. Идея, конечно, устаревшая. Никакие 5 рублей за место на полке никого не спасут и не интересуют. Мы считаем, что у российского производителя должны быть максимально льготные условия, никакие ретро-бонусы не должны применяться в контрактах, договорах.
Мы пытаемся эту мысль сейчас донести до регулятора, до ГД, которой осталось совсем немного, в хорошем смысле этого слова, 3 пленарных заседания. И сегодня Анатолий Аксаков говорил о том, что, с одной стороны, надо выполнять поручение президента и принимать во 2-м чтении законопроект, но правительство…
— Это какой законопроект?
— Это поправки Ирины Яроковой, которые фактически в одностороннем порядке делают запрет для российских производителей конкурировать друг с другом и использовать такие инструменты борьбы за лояльность покупателей, как распродажи, промо-акции.
— Она считает, что это плохо?
— Да, она считает, что это каким-то образом улучшит положение российских производителей. Это, конечно, достаточно забавно, поскольку, в отличие от транснациональных компаний, там, Pepsi Cola, Coca Cola, у которых есть миллиардные бюджеты для того, чтобы размещать свои ролики на 1 канале ТВ, у местных поставщиков нет ни средств, ни необходимости. У них был единственный канал вывода новых торговых марок – это промо-акции в магазинах. Вот поправки Ирины Яровой, собственно говоря, обнуляют эту возможность, что для нас не очень хорошо, мы уже привыкли работать с местными поставщиками. Нам нравится с ними работать, и нашим потребителям это тоже нравится.
— Про 5 рублей, которые надо заплатить, чтобы попасть на полку – это сколько на самом деле? Что нужно сделать какому-то производителю, чтобы попасть к вам?
— Российский производитель должен вместе с нами инвестировать в оборачиваемость того товара, который он поставил нам не на полку и не на прилавок. Вообще, в универсальных магазинах нет прилавков. Поэтому из под прилавков доставать нечего, прятать там тоже нечего, это анахронизм.
Просто не все наши депутаты ходили в магазины последние 15 лет. Они, видимо, привыкли где-то в столовой в ГД и завтракать, и обедать, и ужинать, и что-то домашним выносить.
— Вы не любите депутатов?
— Нет, я хочу, чтобы они нас услышали просто. Мы хотим, чтобы депутаты узнали, что на разные категории… Ну, условно есть 6-7 базовых категорий: это хлеб и хлебопродукты, там нулевая ставка расходов на маркетинг, там нечего рекламировать. И есть 6-7 категория – это чай-кофе, где кроме маркетинга ничто не выделает эти замечательные зерна и листочки чая, и там расходы на маркетинг могут достигать 40%.
И дальше вопрос урока математики в 3 классе: можно ли с помощью 5%-ого ограничения удовлетворить 7 абсолютно разных типов производителей товаров? Ответ, я думаю, очевиден. Вот мы и хотим предложить для малого и среднего бизнеса в российских регионах сделать что-то типа сертификата на продвижение своих товаров в магазинах – не важно: в наших магазинах, магазинах конкурентов, чтобы первые полгода затраты на маркетинг были нулевыми. Такие своего рода "маркетинговые каникулы". И причем мы это готовы это делать уже сейчас, с 1-го июля, что не мешает, если уж кому-то хочется понравиться одновременно и потребителям, и предпринимателям, мы готовы выступить такого рода платформой для того, чтобы всем дать возможность показать свою любовь к народу.
— Если санкции-антисанкции с Турцией взять и обнулить. Как изменится жизнь российского потребителя?
— Я думаю, что потребитель это почувствует… (А.Нарышкин перебил)
— Вот если говорить о ценах?
— Потребитель это почувствует с точки зрения увеличения количества предложения на полках. Но для этого надо, чтобы магазинов было примерно в 2 раза больше, чем сейчас. К моменту обнуления санаций их должно быть более 15 тыс. А если их не будет, то произойдет просто фактически коллапс, потому что ничто не мешает привозить эти продукты из-за рубежа, но уже появятся свои собственные национальные торговые марки, если мы не будем запрещать маркетинг в наших магазинах.
