«За последние четыре года в нашей компании было четыре проверки органов МВД» , — рассказывает Наталья Кириллова, гендиректор инжиниринговой компании «Фирма «Перманент К&М». По ее словам, сотрудники милиции не гнушались никакими методами: запугивали работников, запрещая им выходить из офиса и работать на компьютерах, досматривали личные вещи, требовали называть размеры ежемесячных окладов и, даже получив объяснения, продолжали запугивать статьей за дачу ложных показаний. «Однажды они попытались изъять системный блок из компьютера, содержащего бухгалтерскую программу и отчеты, ссылаясь на некое распоряжение “для служебного пользования”, — продолжает Кириллова. — Делать этого они в конечном итоге не стали, так как не смогли предъявить никакого официального документа. Зато наш главный бухгалтер потом слегла с нервным срывом и еще долго предпочитала работать из дома».
После каждой такой истории с каждым работником приходится беседовать отдельно, говорит Кириллова: объяснять, что лично он не несет никакой ответственности даже в том случае, если у компании есть нарушения. «Я же, как руководитель, чувствую себя ужасно, оттого что подчиненные думают, будто я нарушаю закон, раз у нас такое случается», — сокрушается Кириллова.
«Когда следственные органы действуют в своих коммерческих интересах, они ведут себя очень развязно, если же в интересах государства — их поведение предельно корректно», — делится наблюдениями Сергей Габестро, председатель совета директоров межотраслевой торговой системы «Фабрикант». Сотрудники на такого рода ситуации реагируют по-разному, добавляет он: «У одних случаются истерики, другие сохраняют выдержку, но в целом производительность труда падает. Мобилизовать коллектив становится сложно».
Липовые мошенники
Эксперты Института проблем правоприменения (входит в состав Европейского университета в Санкт-Петербурге), опросив представителей бизнеса, выяснили, что наиболее распространенная статья УК, по которой предприниматели попадают под суд, — 159-я («Мошенничество»). В 2007 г. по этой статье заведено 211 277 уголовных дел, раскрыто и передано следователю почти вдвое меньше — 127 708, в суды передано 50 788 дел, вынесено 34 241 судебное решение. Иными словами, лишь 16% обвинений были реальными (конечно, при условии, что суд был абсолютно справедлив). А 177 036 предпринимателей оказались под следствием и, возможно, пережили ужасы предварительного заключения необоснованно.
По словам президента «Деловой России» Евгения Юрьева, в России ежегодно возбуждается 3 млн уголовных дел по экономическим статьям, при этом до суда доходит лишь 1,2 млн подозреваемых, остальные дела закрываются. Однако под стражу на время следствия заключаются все обвиняемые. И пока предприниматель находится в сизо, он лишается возможности управлять бизнесом, как если бы отбывал наказание за совершенное преступление.
«Понятно, что в таких условиях возникает скепсис по отношению к начальству, и это особенно разрушительно для инновационного бизнеса», — делится собственным горьким опытом Гиви Кипиани, эксперт Академии геополитических проблем, в недавнем прошлом акционер Южно-российской продовольственной компании (ЮРПК, Ростовская обл.). В начале 90-х гг. его предприятие занималось производством пищевых белковых продуктов из молока и в течение нескольких лет экспортировало продукцию в Германию, Францию и США. С 2001 г. компания начала проводить исследования и эксперименты по производству белков растительного происхождения, выпустила опытные партии нового продукта, но наладить его массовое производство так и не удалось, рассказывает Кипиани. По словам предпринимателя, на компанию началась налоговая атака. «В 2005 г. ИФНС вынесла решение о привлечении предприятия к налоговой ответственности в связи с тем, что мы якобы неправомерно как сельхозпереработчики применяли льготу по налогу на имущество», — поясняет предприниматель. Топ-менеджеры компании в течение почти года с начала судебных разбирательств старались удержать сотрудников при неработающем производстве: по словам Кипиани, люди продолжали получать зарплаты, которые, правда, пришлось урезать. На тот момент в ЮРПК насчитывалось около 180 человек, 20 из которых были заняты непосредственно производством и считались незаменимыми специалистами. Когда начался процесс банкротства предприятия, с работниками пришлось расстаться.
Оборотни от безопасности
Сотрудник девелоперской компании «Евразия логистик», топ-менеджеры которой недавно были арестованы по ходатайству Следственного комитета при МВД, вспоминает: «Это был обычный рабочий день, никто не ожидал, что в центре Москвы, на улице Щепкина, может такое произойти. По закону всех должны были заранее предупредить, но к нам ввалились люди, разгромили офис и арестовали практически всю верхушку». Для персонала это стало шоком, рассказывает участник событий: «Во-первых, сами действия носили демонстративно-силовой характер, во-вторых, основная часть коллектива — женщины, которые, естественно, еле сдерживали свои эмоции. Компания управляет логистическими парками, у нее свыше сотни клиентов — нам весь день пришлось отвечать на звонки и клиентов успокаивать».
«Большинство моих клиентов — владельцев и топ-менеджеров российских компаний — уверены, что вся система взаимоотношения бизнеса с государством устроена так, чтобы предприниматель был зависим и беззащитен, — говорит независимый бизнес-тренер Роман Седых. — Президент одной крупной компании в разгар кризиса обратился ко мне с двумя вопросами. Во-первых, как поддержать топ-менеджмент в выработке антикризисных мер, во-вторых, как преодолеть стресс от вполне обоснованных подозрений, что твоя же служба безопасности сотрудничает с рейдерами в погонах, что предполагает путешествие в сизо». О чем это говорит? Человек в критический период половину энергии тратит на решение вопросов бизнеса, а другую половину — на такие проблемы, которые в цивилизованной стране даже и теоретически невозможны, разводит руками эксперт.
Не последняя жертва
Роман Седых
бизнес-тренер
«Есть такая наука – виктимология, изучающая природу отношений преступников и жертв. Ее впору применять к данной ситуации. Жертва ощущает страх, беспомощность, частично теряет энергию, волю и работоспособность. Страшновато такое говорить, но мне как коучу представляется, что чиновничье рейдерство во всех его видах – это главный фактор кризиса, влияющий на развитие бизнеса в России серьезнее, чем цена и объемы потребления нефти и количество свободных денег в экономике».
