Производство сырого молока не растет уже с 2013 года, а его дефицит на рынке приблизился к 35%. Для того чтобы заместить недостаток молока в производстве молокоемких продуктов, производители вынуждены использовать пальмовое масло, импорт которого с начала года вырос на 30%. О том, сколько некачественной продукции продается на российском рынке, — интервью с исполнительным директором ассоциации "Союзмолоко" Артемом Беловым.
Пальмовый рост
— Согласно данным статистики, в начале 2015 года импорт пальмового масла в Россию, как и производство сыра, рос двузначными темпами. Есть ли между этими двумя показателями корреляция? Достаточно ли было молочного сырья для произошедшего роста производства?
— На самом деле импорт пальмового масла показывал значительный рост не только в начале 2015 года. Он начался с сентября прошлого года, когда в России ввели специальные экономические меры. Если смотреть помесячную динамику, то она с того времени на 20–30% превышала аналогичные показатели первой половины года. При этом на рынке сырого молока все еще сохраняется дефицит, его производство не росло с 2013 года.
Как это коррелирует с ростом производства сыров? Категория сыров делится на две большие группы: классические сыры, которые делаются исключительно из молока, и сырные продукты, при производстве которых по закону можно использовать как молочные, так и растительные жиры. Соответственно, 2014 год мы закончили с такими цифрами: по сырам приросли на 7–8%, а по сырным продуктам — на 30–33%.
— А насколько серьезен был дефицит молочного сырья?
— По итогам 2013 года дефицит сырого молока составлял от 25 до 30% в зависимости от методики расчета. Данные за 2014 год непоказательны, потому что упал потребительский спрос. По оценке ассоциации "Союзмолоко", дефицит составил порядка 35%. У Министерства сельского хозяйства более консервативные оценки, они считают, что рынку не хватило 20–25%.
— Тем не менее нехватка даже одной четвертой сырья — это, мне кажется, достаточно много. Значит ли это, что весь дефицит пришлось заменять пальмовым маслом?
— Не совсем. Исторически вот эти 35% заменялись импортом, из которых 50% приходилось на Белоруссию и еще 40–50% на страны, попавшие под санкции. Поэтому когда на рынке образовалась ниша примерно в 15–20%, этим воспользовались отечественные производители, в том числе и недобросовестные.
Однако это касается далеко не всех видов молочной продукции. Исторически мы практически полностью закрывали рынок классических цельномолочных и кисломолочных продуктов, но по молокоемким продуктам — сыру, маслу, сухому молоку — доля импорта была очень существенна, и она росла последние пять-семь лет. Поэтому естественно, что когда была закрыта часть рынка, производители получили определенный шанс. Но в ситуации дефицита сырья понятно, что активизировались недобросовестные производители, которые под видом молокоемких продуктов массово продавали фальсифицированную продукцию.
— Но что такое фальсифицированная продукция, если по техрегламенту можно использовать пальмовое масло?
— Когда мы говорим о фальсификате, чаще всего имеются в виду следующие две проблемы. Во-первых, когда российские производители называют свой продукт сыром, но используют при его производстве пальмовые масла, то есть когда написанное на этикетке не соответствует находящемуся под ней, и сырный продукт называют сыром.
Во-вторых — группа проблем, связанных с фальсификатом, с ней мы часто сталкивались, когда был полностью разрешен импорт молочной продукции из Украины. Оттуда нам поставляли сырные продукты, которые декларировались как "немолочные", а в розницу они попадали уже под видом сыров. Существует целая цепочка посредников: продукт перефасовывается, меняется маркировка.
Производители не боятся штрафов
— В чем же выгода использования пальмового масла? Пишут, что оно позволяет дольше сохранить внешний вид продукта и увеличить срок годности. Это основные его плюсы для производителя?
— Главная причина — это низкая себестоимость, которая сегодня играет существенную роль. Стоимость производства молочных продуктов с добавлением растительных жиров гораздо ниже, чем натуральных молочных, — разница в стоимости достигает трех-четырех раз. К тому же некоторые компании могут использовать в производстве не пригодные для использования в пищевой промышленности, технические растительные масла, которые стоят еще дешевле.
В итоге рост доли фальсифицированной продукции (сырной продукции под видом сыра, спреда под видом масла) негативно сказывается на добросовестных компаниях, которые не могут конкурировать с некачественным продуктом или же рассчитывать на ту маржу, которую они могли бы получить, не будь на рынке фальсификата. Потребитель также сталкивается с проблемой, ведь он покупает не то, за что платил.
— И как много такой продукции на полках магазинов? Много ли на рынке фальсификата?
— В целом мы оцениваем долю таких товаров в 10%. Однако нужно понимать, что основная группа проблем приходится именно на сыр и практически отсутствует в классической молочке — кефире, твороге, сметане и т.д. В производстве молокоемких продуктов доля фальсификатов может достигать десятков процентов — не 10, а 30–40%. Она особенно увеличилась за последний год, когда ограничили поступление импорта на российский рынок, ведь сырья больше в стране не стало, но при этом производство выросло.
— Звучит так, как будто за качеством продуктов в России следят не очень тщательно. Как привлекаются к ответственности недобросовестные производители?
— Сейчас в России действует очень либеральная система штрафов за несоответствие реального состава продукта тому, что указан на упаковке. Выяснили, например, что сырный продукт назвали сыром. Выявили нарушение и назначили штраф, который составляет порядка 10–50 тыс. руб.
Для недобросовестного производителя это в принципе очень небольшие деньги. Поэтому вопрос заключается в штрафных санкциях за такие нарушения. По нашему мнению, они должны быть существенно увеличены, а в идеале стоит ввести оборотные штрафы.
Дело в том, что влияния на ситуацию проверки на соответствие не оказывают. Мы как общественная организация на регулярной основе проводим выборочную экспертизу молочной продукции. Очень часто ее результаты неудовлетворительны. С этими результатами мы обращаемся и в ФАС, и в Роспотребнадзор, и даже штрафы по этим случаям выписываются. Но наказания по сравнению с экономической выгодой настолько незначительные, что ситуацию на рынке это никак не меняет.
Красноречивые цифры
— Есть ли какие-нибудь практические советы, как отличить фальсифицированный сыр? Сколько, например, не может стоить сыр, произведенный с использованием только молочного сырья?
— На килограмм классического сыра идет порядка от 8 до 12 л молока в зависимости от сорта. Сейчас себестоимость молока на ферме в среднем 20 рублей по стране. Это означает, что около 200 рублей в килограмме сыра будет стоить только сырье.
Прибавьте стоимость переработки молока, логистики от производителя до переработчика, упаковки, транспортировки от переработчика до торговой сети, хранения, маржу продавца, и вы поймете, что килограмм сыра, который по цене приближается к себестоимости молока, может оказаться именно фальсификатом.
— А что с маслом?
— С маслом почти та же самая ситуация. Хотя экономика расчета немного сложнее, потому что при производственном цикле вместе с маслом производится еще и сухое молоко. Это позволяет производителю несколько оптимизировать издержки. Считается, что на килограмм классического масла жирностью 82,5% нужно более 20 л молока. При покупке этого продукта надо очень внимательно читать упаковку и изучать состав.
Многие производители оформляют свой продукт как натуральное масло, чтобы возникал соответствующий ассоциативный ряд, хотя напрямую, что это масло, на лицевой стороне не написано. А когда вы читаете мелкий шрифт на обороте, оказывается, что это и не масло вовсе, а спред, и произведен с использованием растительных жиров.
