В конце июня члены Общественной палаты РФ предложили восстановить госмонополию на розничную продажу алкоголя. Свое предложение в палате объясняют тем, что злоупотребление алкоголем наносит экономике страны ущерб в размере около 1,7 трлн. рублей в год. Предлагается также через повышение акцизов на алкогольную продукцию снижать постепенно потребление алкоголя.
Владимир Путин в беседе с главой Всемирной организации здравоохранения Маргарет Чэн сказал, что россиянам надо бы "пить поменьше", а на воскресной встрече с главами думских фракций заявил о возможном введении госмонополии на спирт. Свою оценку возможных движений на рынке дал директор розничной сети "Винотека" Сергей Примин.
– Сегодня и на уровне Общественной палаты, и на уровне правительства постоянно звучат сочетания "госмонополия на спирт" и "госмонополия на алкогольную розницу". Как вы оцениваете перспективы этих инициатив?
– Считаю, что розничная монополия сейчас – это утопия. В большей степени обсуждается вопрос о монополии на спирт. Думаю, что кампания закончится тем, что слабоалкогольные напитки будут относить к категории алкогольных со всеми вытекающими последствиями. Пожалуй, это самое разумное, что можно изменить в системе регулирования алкогольного рынка. В связи с этим на телевидении полностью исчезнет реклама алкогольных напитков, они будут продаваться только в магазинах, которые имеют лицензию. Явление массового алкоголизма, в том числе и детского, о котором много говорят, в меньшей степени относится к вину и легальной водке. Об этом уместно вести речь относительно слабоалкогольных коктейлей, пива и спиртного, которое продается в аптеках по нереально низким ценам. Монополия же как таковая не решит ни одной проблемы. Она только спровоцирует расцвет коррупции в нашем неокрепшем государстве.
– Насколько, по-вашему, монополизация алкогольного сектора осуществима с точки зрения самого механизма?
– Легко посчитать, каких затрат со стороны государства потребует монополия на розничную продажу алкоголя. Все ли средства дойдут по назначению? Не понимаю, какое отношение имеет к решению проблемы массового алкоголизма монополия на спирт? Бороться нужно с той нелегальной алкогольной продукцией, которая сейчас выпускается. Любой оператор рынка и производитель сегодня знает, какие заводы изготавливают нелегальный алкоголь, кто выпускает водку, за которую не заплачен акциз. Об этом известно всем. Так зачем, вместо того чтобы решать реальные вопросы, государство собирается все перевернуть с ног на голову? У нас есть законы, есть структуры, которые регулируют рынок, нужно просто действовать, а именно ехать и закрывать эти заводы.
Тот, кто работает без акциза, естественно, находится в выигрышном положении. В последние три года у нас полстраны работало на той продукции, за которую не заплачен акциз. Мы ни разу не воплощали в жизнь принимаемые законы. Их вполне достаточно, не хватает только воли государства, чтобы ими воспользоваться. А сейчас началась кампания от лукавого: кто-то просто хочет провести свои интересы, прикрываясь заботой о здоровье нации.
– В советский период государство уже имело опыт монопольного управления рынком. Какие процессы его сопровождали?
– Госмонополия уже имела место в Cоветском Cоюзе, и можно уже сейчас сказать, чем она будет сопровождаться. Если процесс примет массовый характер, то он будет очень затратным, если нет, то начнет формироваться дефицит, очереди. Это просто невозможно. Кто будет отвечать за ассортимент, следить за тем, какой алкоголь стоит на полке? Этим будет заниматься человек, а значит, вновь вмешается "человеческий фактор".
– Вы задумываетесь о том, что частные розничные компании могут быть попросту национализированы?
– Я в это не верю. В свое время система ЕГАИС вводилась среди производителей и оптовиков, поскольку они наиболее организованы и имеют меньшие масштабы, нежели розничная торговля. Розница – это огромная инфраструктура. Если наступит момент национализации, во-первых, закроется огромное количество мелких магазинов, где 50% ассортимента составляет алкоголь. В сетях и гипермаркетах алкогольная составляющая тоже очень большая, поэтому должна будет поменяться вся структура розничных продаж. Кто будет заниматься монополией на селе? И главный вопрос: ради чего это должно поменяться?
Мы не боимся контроля, нужно, чтобы все было прозрачно и понятно. Там же, где вмешивается государство, появляются не совсем равные возможности. Мы нашли себя в легальном рынке, параллельно существует и нелегальный. Если государство справится с нелегальным рынком, будем только рады.
– Сегодня алкогольное сообщество как-то реагирует на те идеи, которые выдвигают властные органы на федеральном уровне?
– Ответное слово сейчас звучит на федеральном уровне от лица сетевого ритейла и производителей. У них больше возможностей влиять. Я слышал, что будет организована встреча премьер-министра с представителями алкогольной сферы. Думаю, что на уровне правительства здравый смысл присутствует. Ведь все эти изменения провоцируют политики, которые известны своими популистскими ходами и умеют играть на публику. На то они и политики. Уверен, что у нас есть много людей, которые могут взять ручку и посчитать, во что обойдется государству монополия розничной торговли.
