С 1 января Федеральная Таможенная Служба (ФТС) установила уровень, ниже которого не может быть оценена таможенная стоимость ввозимого товара: обувь из Белоруссии теперь не может быть оценена дешевле $20 за пару, из Европы — $30,а из Китая — $21, сообщает Национальный обувной союз России.
По данным Союза, таможенная пошлина в рамках Единого Таможенного Тарифа (ЕТТ) на обувь составляет 10%, импортеры кожаной обуви будут платить не менее 1,8 евро за пару, некожаной — не менее 1 евро за пару.
Новое таможенное распоряжение, по оценкам экспертов, приведет к удорожанию цены в рознице на 10-15% в самое ближайшее время. Тем более, что обувь весенне-летних коллекций обычно дешевле чем $21.
С этим мнением согласная Наталья Демидова, генеральный директор Национального обувного союза России: «Существенная нагрузка ляжет прежде всего на потребителя, потому что за 2009 г. поставщики и обувная розница исчерпали все свои ресурсы, и уже резервов не осталось. В прошлом году цены на обувь в целом выросли не более, чем на 10%, потому что за счет сокращения внутренних издержек удалось удержать цену в рознице».
Участники обувного рынка отмечают, что для ритейлеров есть выход оставить контрактную цену без изменений — это отстаивать ее размер через суд.
В обувном союзе рассказали, что практика показывает такие суды ФТС в большинстве случаев проигрывает, но компании все равно несут накладные расходы, которые отражаются на потребителе и приводят к повышению цены конечного продукта. «Наши суды в большей степени очень загружены, требуется сбор большого количества документов и самое главное затрат по времени, а обувь — это все-таки сезонный товар, — рассказала Наталья Демидова. — Таможня расписывается в том, что она и контрабанду в общем объеме не может отсечь и здесь не может отличить туфли от зимних сапог».
В сложившейся ситуации Национальный обувной союз России предлагает свой выход — дифференцирование стоимости обуви. «Очевидно, что стоимость ввозимой детской и взрослой обуви отличается, а сандалии не могут стоит, как зимние сапоги. Мы предлагаем ФТС дифференцировать некоторые показатели в новом документе. Со своей стороны, имея опыт сотрудничества, готовы всячески предоставлять необходимые каталоги, документы и материалы», — пояснила Наталья Демидова.
При этом, по данным обувного союза, в Россию ввозится 200-250 млн пар контрабандной обуви, которая не облагается вообще никакой пошлиной. «Для таможни очень сложно «вылавливать» эту «черную» обувь, и поэтому она выбрала для себя более легкий путь — брать за любую пару $21, — считает Наталья Демидова. — Это больше всего затронет обувные компании, работающие в средне-низком и низком ценовом сегменте».
Хотя документ, устанавливающий минимальный уровень цен на обувь, создан для внутреннего служебного пользования и Федеральная Таможенная Служба до сих пор его не комментирует, но на постах новые тарифы уже применяются.
В обувном союзе отмечают, что если таможенное распоряжение уже выпущено, то оно носит обязательный характер. Однако мнения ритейлеров на этот счет расходятся. Одни полагают, что документ носит всего лишь рекомендательный характер и не является ни законопроектом, ни законом. Другие приняли документ во внимание и уже начали изыскивать дополнительные ресурсы для того, чтобы расплатиться с государством. Все участники рынка убеждены, что можно добиваться неисполнения предписаний, содержащихся в документе, или возврата уже уплаченных денег через суд.
Игорь Гущев, партнер юридической компании «Дювернуа Лигал», пояснил, что руководитель Федеральной Таможенной Службы вправе издавать приказы, не противоречащие закону и обязательные для исполнения сотрудниками ФТС. «Эти приказы не должны создавать новые правовые нормы, а пояснять уже существующие, — рассказал Игорь Гущев. — Таможенное распоряжение, которое касается обувщиков, адресовано исключительно сотрудникам таможни, поэтому по сути напрямую на ритейлеров оно не распространяется. В случае же, если на ритейлеров накладываются обязательства, указанные в этом документе, то они не могут являться обязательными до тех пор, пока документ не опубликован. А истинную цену обуви ритейлерам придется отстаивать в суде, они имеют на это полное право».
Антон Титов, генеральный директор обувной компании «Обувь России» (сети «Вестфалика» и «Пешеход»), уверен, что новые цифры в таможенном распоряжении не отразятся на ритейлерах и, в частности, на компании «Обувь России». По его мнению, распоряжение может отразится на поставщиках-импортерах дешевого товара, но и они будут пытаться отстаивать свою цену через суд.«Я уверен, что на обувном рынке ничего не изменится, по крайней мере мы, после ознакомления с таможенным документом, розничные цены повышать не будем. Связано это с тем, что государственную пошлину на обувь не поднимали, а документ носит всего лишь рекомендательный характер и не является законопроектом», — пояснил Антон Титов.
Совершенно противоположной точки зрения придерживается Андрей Вилейшиков, генеральный директор сети обувных магазинов Francesco Donni. «Во-первых, с вводом нового таможенного распоряжения, у большинства обувных ритейлеров возникнут сложности с оплатой, ведь компаниям придется изыскивать дополнительные ресурсы для того, чтобы расплатиться с государством. В целом каждая пара будет стоить примерно на $2 дороже. И на общий объем,предположим в 0,5 млн пар, нужно будет изыскать $1 млн. Возможна задержка с оплатой, ведь сейчас ни у кого нет дополнительных денег», — считает Андрей Вилейшиков. — Также это отразится на увеличении цены для конкретного потребителя, а на сегодняшний момент потребительская активность и так находится на низком уровне. И если мы увеличим цену,то это не скажется лучшим образом на продажах».
По мнению Андрея Вилейшикова, доказывать контрактную цену на обувь в судах можно будет только постфактум — сначала все равно придется заплатить за ввозимую обувь без ясных перспектив на завтра. «На практике судиться с государством не очень просто и еще неизвестно какими последствиями это чревато. Половину обуви мы продали оптом еще на моменте выставки. Теперь в связи с этим распоряжением ФТС нам приходится повышать цены, хотя контракты уже заключены, объясняя это своим партнерам форс-мажорными обстоятельствами. Понятно, что это никому не нравится. К сложившейся ситуации наша компания приспособится, в лучшем случае, в течение полугода».
