Однако отечественные предприниматели инертны в этом плане. Большинство из них не участвует в обсуждениях планируемых поправок в действующее законодательство и предлагаемых федеральными органами исполнительной власти законопроектов. Принимают участие в обсуждениях нормативных правовых актов лишь 22,7% предпринимателей, показал опрос Online Market Intelligence, проведенный по заказу "РГБ". 77,3% опрошенных бизнесменов не принимают в этой работе никакого участия. Активнее всего в обсуждении будущих законов участвуют владельцы среднего бизнеса — таких набралось 53,8%.
— Исправить ситуацию с тем, что бизнес недостаточно участвует в разработке и обсуждении законодательных актов, можно: во-первых, с помощью более активного участия ключевых бизнес-организаций в общественных советах федеральных органов исполнительной власти, а во-вторых, тем, чтобы у нас была легальная, оформленная межфракционная группа, которая представляет интересы реального сектора нашей экономики, — считает Николай Остарков, вице-президент Общероссийской общественной организации "Деловая Россия".
— Малый бизнес — понятие абстрактное. Любая группа участвует в чем-то, тем более в экспертной работе через свои институты. Поэтому то, что малый и средний бизнес недостаточно участвует в разработке и обсуждении законодательных актов, говорит только о том, что институты гражданского общества, представляющие малый бизнес, все еще недостаточно сильны и структурированы. Исправить эту ситуацию можно, укрепляя такие институты, избегая их политизации, поддерживая развитие, формирование внутри их эффективных управленческих процедур и правил корпоративного управления, — полагает Владислав Корочкин, вице-президент "ОПОРЫ России". По его мнению, если бы институты, представляющие малый бизнес, были бы более сильными, уже удалось бы избавиться от ряда административных барьеров. "Все проблемы, принципы улучшения госуправления, избавления экономики от "феодальной" и "статусной ренты", генерируемой теми самыми вымышленными административными и техническими барьерами, известны. Проблема в том, что многие из них выгодны тем или иным группам среднего, крупного, иногда даже малого бизнеса, так или иначе связанного с представителями государства", — констатирует он.
В среднем уровень правовой культуры малого и среднего бизнеса в стране такой же, как во всем государстве и обществе, считает Владислав Корочкин, — неверие в силу права доминирует. Поднять его можно двумя способами. "Во-первых, постоянным доказыванием, что можно жить, соблюдая установленные законы и правила. Прежде всего внутри самих таких организаций. Во-вторых, формируя нормативную базу, обеспечивающую равные права и возможности для всех без исключения граждан, от президента до дворника", — уверен он.
По мнению Николая Остаркова, в России, именно в экономической сфере, правового общества не сложилось: "Причина, на мой взгляд, простая — сверхвысокая налоговая нагрузка приводит к тому, что бизнес вынужден использовать различные схемы ухода от налогов: "серые", "черные" и т. д. Именно поэтому российский бизнес всегда находится в нелегальной сфере. А соответственно, является объектом постоянного давления и различного рода агрессий со стороны правоохранительных органов. Пристальное внимание со стороны правоохранительных органов иногда оправданно, потому что нарушения законодательства действительно имеются. Но, к сожалению, существует практика определенного давления на бизнес с целью его захвата либо вымогательства вознаграждения за дальнейшую спокойную работу".
Поэтому главенства правовых отношений в экономической сфере у нас не сложилось. Еще одна из причин, по которой у нас очень сложно говорить о господстве правовых отношений, это слабая защита института частной собственности. "Простейшие операции по передаче, продаже имущества занимают значительное время. Система сложилась такая, что контрактные отношения, отношения сделки у нас стали вторичными по отношению к системе регистрации этой сделки в различных регистрирующих институтах. Это приводит к тому, что регистрирующие органы становятся самостоятельным игроком на поле оформления экономических сделок", — подчеркивает Николай Остарков.
Владислав Корочкин также считает, что правовое общество в России еще не сложилось: "У нас пока "позвоночное право" выше формально-юридического. Более того, сама правовая база настолько сложна, противоречива, неразумна, абсурдна, что уже это формирует правовой нигилизм поневоле: "Если ваш закон противоречит здравому смыслу и не исполним ни при каких условиях, ничего, кроме коррупции, не порождает, применяется избирательно "когда надо" — зачем стараться его соблюдать?"
Снизить риски возникновения коррупции призвана оценка регулирующего воздействия (ОРВ) принимаемых нормативно-правовых актов. "С помощью системы оценки регулирующего воздействия проектов нормативно-правовых актов мы должны своевременно выявлять избыточные нормы, которые ведут к необоснованному росту издержек со стороны предпринимателей и сдерживают их инвестиционную активность", — ранее отмечал председатель правительства Дмитрий Медведев.
Институт ОРВ работает: с 2010 по 2012 год положительную оценку получили 64,54% правовых актов, отрицательную — 35,46%. Тем не менее 70,5% предпринимателей не в курсе, что в России существует институт ОРВ, знают о нем лишь 18%. Зато из тех, кто о нем знает, эффективной его работу считают 71,1% респондентов (73% ИП, 80% владельцев среднего бизнеса и 63,2% владельцев малого бизнеса), не эффективной — 20%, затруднились с ответом 8,9%.
В свою очередь министр экономического развития РФ Алексей Улюкаев считает, что "сейчас главная проблема в экономике — это издержки, управление издержками на макроуровне и на микроуровне, управление трансакционными издержками. Поэтому все, что связано с оценкой регулирующего воздействия, очень важно. Мы обрушиваем на бизнес огромное количество разного нормативного материала, создаем ему в этом смысле очень напряженную жизнь, заставляем постоянно его изменять свои бизнес-модели".
При этом МСБ, как правило, не располагает временем, чтобы просто отследить все законодательные изменения, касающиеся тех или иных аспектов его деятельности. Об изменениях предприниматели узнают, как правило, из Интернета (81,3%), из средств массовой информации (59,3%), от партнеров по бизнесу (52,7%) или постфактум — просматривая уже принятые официальные тексты нормативных актов (52%). Из Всемирной паутины бизнес узнает и о сложившейся правоприменительной практике. Так ответили 74,9% респондентов. На втором месте по популярности получения информации СМИ (53,1%) и официальные источники (53,1%).
Большую роль в правовом просвещении малого и среднего бизнеса играют общественные организации, но и они не в состоянии достучаться до всех предпринимателей, тем более что у них есть и более насущные задачи. "Самое главное, что нужно сделать с точки зрения общественных организаций — это убедить власть в том, что есть объективная налоговая нагрузка, при которой бизнес заинтересован в выходе из тени. Наглядный пример — ситуация с кризисом 2008 года, когда при налоговой нагрузке на фонд заработной платы в районе 26%, несмотря на кризис, был выход бизнеса из тени — небольшой, но был. Значит, есть ставки НДС, налога на прибыль и социальных взносов, которые для бизнеса, в основной его массе, являются приемлемыми, которые он готов платить и при этом выходить из тени. Эта мысль не воспринимается нашей властью, она не верит в то, что бизнес при определенных условиях сам заинтересован в том, чтобы быть абсолютно легальным, — уверен Николай Остарков. — Другая задача — добиться того, чтобы у нас была презумпция невиновности бизнеса. Так как судебная практика показывает, что в спорных ситуациях между бизнесом и государством суд часто занимает позицию более сильного, т. е. государства. В этом контексте общественные организации, как институт, должны доказывать, что бизнес имеет право на существование, так как он такой же реальный субъект экономических отношений".
