Правительству пришлось пойти на непростые решения: при нехватке свободных денег выделить средства на поддержку пострадавших от засухи аграрных предприятий, запретить до нового года экспорт зерна, отказаться от прибыли при продаже зерна из государственного интервенционного фонда.
О том, чем продиктован выбор именно этих мер регулирования, как они выполняются и как отразятся на таких, на первый взгляд, далеких вещах, как цена буханки хлеба, настроение аграриев и международный имидж нашей страны, "Российская газета" попросила рассказать первого заместителя председателя правительства Виктора Зубкова.
Российская газета: Виктор Алексеевич, собирались начать беседу с другого вопроса, но вот буквально сегодня сотрудница нашей редакции рассказала: в городе Дзержинском Московской области в конкретном магазине на рынке стоимость круглого черного хлеба под названием "Измайловский" выросла за первую неделю августа с 21 до 23 рублей. А теперь тот же хлеб стоит уже 28 рублей. И хотя в прошлый раз мы уже говорили об этом, не могу не спросить еще раз: вы по-прежнему уверены, что значительного роста потребительских цен на продовольствие осенью и зимой не будет?
Виктор Зубков: Действительно, в последнее время мы получаем сигналы о скачках цен на отдельные виды продуктов, в том числе социально значимые. И хлеб в том числе.
Как правило, уже предварительная экспертная оценка показывает, что в основе ситуации, с которой столкнулась и ваша коллега, — спекулятивные настроения некоторых безответственных участников рынка в связи с непростой ситуацией на зерновом рынке из-за засухи в ряде регионов.
Полагаю, экономических оснований для таких настроений нет. Руководством правительства Российской Федерации принят ряд решений и совместно с регионами в максимально короткие сроки разработан комплекс мер, направленных на минимизацию последствий засухи. Уже началась реализация этих мер. Таким образом, мы не просто поддержали пострадавшие регионы и предприятия, но и определили параметры развития внутреннего, в том числе зернового рынка на перспективу, создали условия для стабильной ситуации на внутреннем продовольственном рынке. Поэтому сейчас, когда эти меры уже заработали, у производителей, переработчиков и торговли нет оснований для заметного повышения себестоимости своей продукции. Себестоимости, а не конечной цены, в формировании которой доля зерна занимает лишь незначительную часть.
За динамикой цен на продовольственном рынке следят Росстат, ФАС, а также специально созданная межведомственная рабочая группа во главе с заместителем министра промышленности и торговли, которая занимается мониторингом реализации федерального закона о торговле. Первые выводы и предложения о результатах этой работы мы получим уже до конца текущей недели. Обсудим их в ближайшую пятницу на традиционной видеоконференции с регионами по вопросам преодоления последствий засухи.
Случаями ажиотажного роста цен на постоянной основе занимается Федеральная антимонопольная служба. Теперь к ней по поручению президента России подключится и Генеральная прокуратура.
Помимо этого у правительства есть дополнительные правовые механизмы, позволяющие не только отслеживать ситуацию, но и влиять на ее развитие.
В июле этого года правительством определен перечень отдельных видов социально значимых продуктов первой необходимости, в отношении которых могут устанавливаться предельно допустимые розничные цены. В нем более 20 наименований, в том числе хлеб и булочные изделия из пшеничной муки, хлеб ржаной, мука. Но я уверен, что использовать этот механизм нам не придется. Он вступает в действие, когда рост розничных цен на эти продукты составляет более 30 процентов в течение 30 дней подряд на территории субъекта Российской Федерации. Никаких оснований для такого роста нет.
Кстати сказать, аномальная жара стала причиной неожиданно резкого повышения цен не только на продукты питания, но и на другие товары — климатическую технику, например. При производстве которой зерно, насколько я знаю, не используется.
Если коротко отвечать на ваш вопрос, жара, засуха и неурожай — это лишь повод для ажиотажного роста цен, но экономических оснований для него в долгосрочной перспективе мы не видим.
РГ: Виктор Алексеевич, во время предыдущей беседы, почти три недели назад, вы говорили о том, какие меры правительство примет, чтобы поддержать пострадавшие от засухи регионы и предприятия. Что уже сделано?
Зубков: Главное, что удалось сделать, — определить финансовые параметры намеченных председателем правительства мер поддержки, а также включить механизмы их реализации. Это касается как прямой финансовой поддержки регионов, так и использования федерального интервенционного фонда. Теперь по порядку.
По заявкам регионов и экспертизе оценки ущерба, правительство определило объем поддержки из федерального бюджета — 35 миллиардов рублей.
Это пакет финансовой поддержки, который содержит меры прямой финансовой помощи регионам в форме дотаций — для тех хозяйств, где полностью погибли посевы, а также бюджетные кредиты для реализации регионами первоочередных мер поддержки пострадавших хозяйств и обеспечения их финансовой устойчивости. Средства будут направляться в два этапа.
Уже до конца августа регионам в ускоренном порядке минфином выделяется 20 млрд рублей — 15 млрд рублей в форме бюджетных кредитов и 5 млрд рублей в форме дотаций. На втором этапе — в октябре-ноябре, по итогам уборки и завершения оценки ущерба — в регионы будут направлены еще 15 млрд рублей, из них 10 млрд рублей бюджетных кредитов и 5 млрд рублей дотаций.При этом будет учитываться результативность доведения региональными властями до пострадавших хозяйств ранее направленных средств. На сегодняшний день уже 20 регионов получили помощь федерального бюджета — более 14 млрд рублей.
РГ: Про интервенционный фонд: было ведь много споров о том, как его использовать…
Зубков: Вы правы, были разные мнения. И это нормально, любое решение должно рождаться в дискуссии. Более того, интервенционный фонд создавался как механизм регулирования цен. Но экономическая ситуация в отрасли кардинально изменилась. Поэтому мы решили посоветоваться с регионами, и в результате председатель правительства поддержал предложение о реализации из интервенционного фонда фуражного зерна регионам без проведения биржевых торгов. Такое решение позволит наиболее эффективно и, что самое главное, адресно поддержать животноводческие хозяйства. И не допустить спекулятивного роста цен на внутреннем рынке зерна, к которому неизбежно привела бы биржевая торговля.
Реализация зерна может начаться после завершения уборки урожая. Точные сроки определим после дополнительных консультаций с руководством регионов. Но если на рынке будут присутствовать спекулятивные тенденции, производители будут держать зерно, мы включим этот механизм в любое время. Порядок реализации зерна будет установлен постановлением правительства. Минсельхоз завершает работу по его подготовке. Расчеты и обоснования для определения объемов поддержки готовятся на базе комплексного прогнозного баланса производства и потребления всех видов зерна по регионам.
РГ: Распределение зерна из интервенционного фонда, остановка экспорта — не противоречат ли такие решения принципам рыночной экономики? Не нанесут ли эти меры вреда международному рынку зерна, самим экспортерам?
Зубков: Продажа резервов зерна с аукциона формально более выгодна государству, она позволила бы покрыть расходы, связанные с хранением этого зерна. И даже принесла бы определенную прибыль. Но в условиях небывалой жары перед нами стояла другая задача — помочь тем сельхозпроизводителям, которые в этом нуждаются. Поэтому и было принято то решение, о котором я уже сказал. При этом реализация зерна интервенционного фонда будет осуществляться по цене закупки, то есть без учета стоимости хранения.
Что же касается решения о временном запрете экспорта, вступившего в силу вчера, — это третья важнейшая составляющая комплекса мер по поддержке пострадавших регионов и обеспечению стабильности на продовольственном рынке.
Это решение в полной мере адекватно состоянию как российского, так и мирового рынка зерновых. Оно позволило правительству взять ситуацию под контроль. Это подтверждается последовавшим уже в первые дни после объявления о предстоящем запрете заметным снижением ажиотажного спроса на зерно — основной причины того роста цен, о котором мы с вами говорили в начале беседы.
Подчеркну — это не какая-нибудь уникальная мера. Подобные решения предусматриваются практикой международной торговли.
Вместе с тем мы понимаем озабоченность наших экспортеров. Они высказывали ее в том числе и на встрече с президентом России Дмитрием Медведевым в Таганроге на этой неделе. Поэтому, как я уже сказал, этот запрет носит временный характер. Более того, мы постоянно осуществляем мониторинг и анализ формирования запасов зерна, кормов и семян на внутреннем рынке. Эта работа завершится по окончанию уборки. То есть после 1 октября мы сможем говорить о том, как вести себя после декабря текущего года.
Мы всегда оказываем поддержку нашему бизнесу, в том числе и работающему на внешних рынках. Будем делать это и в дальнейшем. В этой связи я уже переговорил с руководством ряда стран — импортеров российского зерна и проинформировал их о решении российского правительства. Наши зарубежные коллеги, учитывая сложившуюся ситуацию, с пониманием отнеслись к нашему решению и подтвердили, что, конечно же, главной задачей руководства любого государства является сохранение стабильности на внутреннем продовольственном рынке.
С юридической точки зрения решение правительства является результатом форс-мажорных обстоятельств, что позволяет нашим экспортерам избежать негативных последствий для своего бизнеса. У нас есть все основания для сохранения в долгосрочной перспективе лидирующих позиций на международном рынке зерна. А пока и у экспортных компаний, и у самих производителей есть возможность переориентировать свое предложение на внутренний спрос. И делать это надо уже сейчас, не дожидаясь какой-то там сверхприбыльной конъюнктуры рынка.
РГ: Какова ситуация на уборке урожая?
Зубков: На сегодняшний день уже завершена уборка на площади свыше 18,5 млн га, собрано более 40 млн т зерна. Показатели урожайности ниже прошлогоднего — в среднем чуть более 21 центнера с гектара, в прошлом было выше 27. Уборочные работы еще продолжаются в Центральном и Приволжском федеральных округах. На подходе регионы Сибири и Урала. Там мы ожидаем около 16 млн тонн. Прогнозную цифру общего урожая вы знаете. Как видите, стремимся к ней.
Экспертиза ущерба проведена в 23 регионах. Сумма подтвержденного на сегодняшний день ущерба — около 30 млрд рублей.
Пик засухи пройден. Ситуация понятна. Определены задачи на перспективу. Надо выстраивать работу по их решению. И правительство, и регионы уже приступили к этому.
РГ: Некоторые аграрии боятся, что может получиться так: тот, кто хорошо работает, лишится заработка. А тот, кто работает средненько, получит господдержку. Есть такая опасность?
Зубков: Конечно, государство будет стремиться поддерживать эффективного сельхозпроизводителя. Но к полной реализации этого тезиса надо подходить по мере совершенствования других "защитных" механизмов — в первую очередь страхования сельскохозяйственных рисков. Одно дело, когда предприятие систематически не получает прибыли, не снижает издержки. Совершенно другое, когда потеря урожая происходит из-за беспрецедентно аномальных погодных условий. Меры правительства как раз направлены на то, чтобы поддержать производителей в такой непростой ситуации.
Поэтому сейчас сельхозпроизводителям следует сосредоточить все внимание на завершении уборки урожая и заготовке кормов. Главное — не снижать динамики развития животноводства. Кстати, в дополнение к 35 млрд в этом году мы резервируем еще 5 млрд рублей в первом квартале будущего года. Они будут направлены в те регионы, которые обеспечат сохранение поголовья скота в 2010 году.
Другая важнейшая задача — начать подготовку к сезонным полевым работам. Это основа урожая будущего года. Правительство совместно с регионами сейчас принимает меры, чтобы обеспечить сельхозпредприятия необходимыми ресурсами — кредитами, техникой, горючим, семенами и минеральными удобрениями. Особо будем учитывать интересы семейных ферм и подворий. Это касается и финансовой поддержки, и возможности получить зерно интервенционного фонда.
В ближайшее время правительством будет принято решение о субсидировании процентной ставки по пролонгированным кредитам для сельхозпроизводителей в пострадавших регионах. Банки уже готовы положительно рассматривать заявки на продление кредитных обязательств. Дело за минсельхозом, который по моему поручению в ближайшие дни должен завершить подготовку проекта такого постановления.
Еще одна тема — страхование. Чтобы сделать систему агрострахования работоспособной и экономически выгодной как для страхователей, так для и страховщиков, на минувшей неделе на приоритетный характер этого вопроса обращал внимание президент России. На ближайшем заседании правительственной комиссии по агропромышленному комплексу мы рассмотрим проект Концепции совершенствования сельскохозяйственного страхования, осуществляемого с государственной поддержкой, до 2020 года. В Концепции поручено предусмотреть введение нормы обязательного страхования урожая теми сельскохозяйственными производителями, которые претендуют на получение государственной поддержки за счет средств федерального бюджета.
Отдельно о мелиорации. В прошлый раз мы с вами об этом уже говорили. Я за это время побывал еще в нескольких пострадавших регионах. Были, например, в Волгоградской области. Посмотрели там два кукурузных поля — неорошаемое и орошаемое. Разница видна невооруженным глазом — урожай выше почти в 10 раз.
Вопросы мелиорации являются частью федеральной целевой программы сохранения и восстановления плодородия почв. Она состоит из двух основных частей — минеральные удобрения и мелиорация. Однако в последние годы произошел значительный дисбаланс, мелиорации стало уделяться неоправданно мало внимания. Поэтому в ближайшее время мы посмотрим, что можно сделать для усиления мелиоративной составляющей ФЦП. Такое поручение минсельхозом уже получено.
РГ: Не могу не спросить про лесные пожары. Какие главные выводы делает правительство из урока, который преподала нам природа?
Зубков: Вообще, то, что произошло — это народная беда. И я хочу обратить внимание на реакцию нашего общества. Не часто люди в свои выходные берут в руки лопаты и едут в другую область тушить пожары или патрулировать лес. А сейчас такие случаи не единичны. Люди собирают гуманитарную помощь пострадавшим, переводят деньги на счет помощи, который открыла Общественная палата. Я тоже перевел туда месячный заработок, отправил некоторые вещи, которые могут пригодиться погорельцам. Просто невозможно оставаться в стороне от такого горя.
Наше общество показало, что способно объединиться для решения общей задачи. Такой настрой в сочетании с личным участием высшего руководства страны во всех, даже малейших нюансах всей работы, постоянное прямое общение с пострадавшими людьми — решающие факторы в преодолении последствий пожаров.
Сейчас надо сосредоточиться на окончательной ликвидации всех очагов пожаров, обеспечении пострадавших жильем. Уверен, что все это будет сделано в кратчайшие сроки. В первую очередь — благодаря профессионализму наших пожарных, лесников, военных, строителей — всех, кто занимается этими вопросами.
А выводы мы обязательно сделаем. Некоторые решения кадрового характера уже приняты. Но главное еще предстоит сделать, в первую очередь — в организационном плане. В частности, мы предлагаем напрямую подчинить Рослесхоз правительству, значительно усилив это ведомство возможностями по предотвращению и тушению пожаров, а также по восстановлению лесов. Об этом председатель правительства уже говорил в Рязани. Отдельно предстоит обсудить роль и ответственность региональных властей и арендаторов лесных участков.
В общем, это тема для отдельной большой беседы. Считайте, мы о ней договорились.
