Четверть лекарств, производимых в России, сегодня идет на экспорт. Прибыльность экспортных продаж фармпрепаратов как минимум не меньше, чем на внутреннем рынке. Но именно поставки за рубеж чуть не привели красноярскую "Красфарму" к финансовому краху.
В 2005-2006 годы у отечественных фармацевтических производителей началась черная полоса. В страну хлынул поток дешевых импортных дженериков, которые стали вытеснять с аптечных полок российские лекарства. Однако красноярскую "Красфарму", производителя антибиотиков массового спроса и инъекционных растворов, эти потрясения затронули меньше, чем других,— 42% выручки компании приносили продажи в странах бывшего СССР. Но в 2008 году у "Красфармы" начались трудности с поставками в Узбекистан (для компании второй по значимости экспортный рынок).
"В Узбекистане все экспортеры, за исключением тех, кто сотрудничает с привилегированными импортерами, обслуживаются в порядке живой очереди: поступила в страну валюта от продажи хлопка или другого товара — она идет на расчеты по импортным контрактам,— рассказывает о схожих трудностях Дмитрий Ефимов, вице-президент Stada по России, Балтии и СНГ (российский актив — "Нижфарм").— У нас бывали случаи, когда просрочка платежей достигала 200-270 дней".
Экспортеры терпят до тех пор, пока хватает оборотного капитала. Однако неплатежи узбекских партнеров проделали серьезную дыру в финансах "Красфармы". Тем более что на начало 2008 года на предприятии уже висело 1,2 млрд руб. долгов — сумма, практически равная годовой выручке. Так и не дождавшись в первом полугодии 2008-го никаких денег от узбекских партнеров, компания была вынуждена прекратить отгрузку.
По итогам года "Красфарма" показала чистый убыток 173,2 млн руб.
Экспортные злоключения "Красфармы" закончились тем, что владелец "Красфармы", холдинг "Валента", продал компанию. Сегодня "Красфарма" на плаву, хотя ее выручка продолжает падать. В прошлом году компания получила из федерального бюджета субсидию по экспортным кредитам в размере 10 млн руб.
Поставки в Узбекистан возобновились: адекватной замены "хлопковой империи" красноярцы так и не нашли.
Олег Дмитриев, заместитель генерального директора Бийского котельного завода (производитель паровых котлов):
— В 2008 году БКЗ получал от экспорта около 20% выручки, сейчас — примерно 10%. Внешний рынок котлов сократился: Казахстан снизил заказы до 70% от уровня 2008 года. В Белоруссии власти запретили предоплату по импортным контрактам, а мы без аванса не можем начать производство. К тому же в этом году котлы БКЗ практически утратили преимущество из-за удорожания стальных труб, материала для котлов.
Виктор Никитин, генеральный директор опытного завода "Микрон" (производитель стеллажей для торговли):
— До кризиса мы поставляли около 10% нашей продукции в СНГ, а когда началась девальвация рубля, договорились с несколькими европейскими компаниями о поставках наших стеллажей. Но в 2010 году наши зарубежные продажи сократились до 2-3% выручки. Дело в том, что вырос спрос на внутреннем рынке, "Микрон" заключил серьезные контракты с крупными сетями, и производственные мощности завода загружены полностью.
Алексей Грузинцев, генеральный директор ОАО "Ламзурь" (кондитерская фабрика):
— В 2009 году мы начали форсировать экспорт наших конфет в ЕС и даже вступили в Европейскую ассоциацию кондитеров, чтобы ускорить выход на местные рынки. Но были вынуждены временно отказаться от поставок из-за трудностей с подготовкой документов. ЕС требует от производителей указания точного состава изделия, а в России нет лабораторий, способных проводить такие исследования с требуемой точностью. Поэтому мы вынуждены отправлять партии в лаборатории Европы, на что уходят долгие месяцы. Надеюсь, что к концу этого года мы получим все документы и сможем начать продажи в ЕС.
