Недавно президент Дмитрий Медведев узнал, что на разработку новых лекарств транснациональные гиганты могут тратить по миллиарду долларов за штуку. Этот факт его поразил. Российским производителям такие возможности и не снились. Они уже давно отдали рынок импорту. Надо что-то делать, решил президент и поручил Минздраву придумать, как спасти отечественное производство лекарств.
Вокруг законопроекта об обороте лекарств, который Дума приняла в первом чтении в конце января, случилась редкая для российского правительства публичная дискуссия. 6 февраля Владимир Путин уволил главу Росздравнадзора Николая Юргеля. Юргель критиковал закон, разработанный вышестоящим ведомством — Минздравсоцразвития. Критика, кстати, была очень сдержанной, просто в интервью интернет-газете «Взгляд» Юргель сказал, что те, кто против закона, — «профессионалы, которые понимают реальную ситуацию и в курсе всех рисков, связанных с его правоприменительной практикой».
Этого оказалось достаточно. Критика — не преступление, но есть стандартные бюрократические методы, например, написать в правительство, говорит сотрудник Кремля. А Юргель стал говорить вслух, и это решило его судьбу. В кадровой политике Путин, как говорят источники Newsweek, полностью доверяет министру здравоохранения Татьяне Голиковой. Незадолго до Юргеля был снят со своего поста глава Федерального фонда соцстрахования Сергей Калашников. Он не входил в команду министра и довольно часто оппонировал Минздраву, пусть и непублично. Калашникову не нравилось, что фонду сокращают полномочия. Юргель волновался по похожему поводу: с новым законом важнейшая функция экспертизы новых препаратов перейдет от Росздравнадзора к Минздраву.
Но проблемы могут появиться не только у Росздравнадзора, а еще и у потребителей. В прошлом году чиновники испугались: лекарства — важнейший для социального спокойствия товар — подорожали почти на 11%. Большую часть рынка занимает импорт или лекарства из импортных субстанций, а рубль из-за кризиса резко ослабел.
Поэтому цель законопроекта понятна — поддержать производство дешевых отечественных лекарств. Однако результаты могут быть обратными. Одни лекарства подешевеют, а другие, не менее необходимые, могут на время сильно подорожать или вовсе исчезнуть с рынка.
В ближайшее время государство утвердит перечень 57 «стратегически значимых препаратов». Их производство в России будут всячески развивать, например, с помощью льготных кредитов. А закон об обороте лекарств поможет взять под контроль цены. Если закон о торговле разрешает государству вмешиваться в рыночные процессы только в случае резкого скачка цен, то с лекарствами — никакой демократии. Первые шаги Минздрав сделал, не дожидаясь закона. Фиксировать цены пока нельзя, зато нужно к этому готовиться.
В уже существующем перечне «жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов» более 5000 позиций — примерно треть всего, что продается на рынке. Есть в нем и лекарства от серьезных заболеваний, например, онкологических, а есть активированный уголь, арбидол и аскорбинка. Министерство предписало производителям и импортерам важнейших лекарств до 1 апреля зарегистрировать предельные цены на свою продукцию. В рознице к ним добавится еще торговая наценка — ее зафиксируют региональные власти. А продавать дороже уже будет запрещено законом.
В мире так делают. В большинстве стран ЕС цены на лекарства жестко регулируются. Проблема в том, каким способом российские чиновники решили обуздать цены. Кто не успеет к 1 апреля, исчезнет с рынка. Прием заявлений на регистрацию начался 11 января, а сам процесс занимает 35 рабочих дней, так что формально компаниям надо было подать документы уже на прошлой неделе. Пока в Минздрав поступили заявления примерно на две трети препаратов из перечня.
Кроме цены, у препарата должна быть характеристика, а это более 60 показателей, говорит Елена Балашова из Центра развития. Для зарубежных производителей пакет документов еще толще. В частности, зарубежный поставщик должен предоставить данные об отпускных ценах на препарат не только в стране-производителе, но еще и в странах Евросоюза. «1 апреля может стать настоящим “днем дурака” — есть большой риск срыва поставок», — переживает исполнительный директор Союза профессиональных фармацевтических организаций Геннадий Ширшов.
Госконтроль обещают сделать не только жестким, но и наглядным. Президент предложил вывешивать в аптеках и поликлиниках предельные цены, чтобы потребитель мог сравнивать теорию с практикой. Главное, чтобы на практике не получился дефицит.
Впрочем, участникам рынка могут дать больше времени, чтобы приспособиться к новым правилам — не факт, что закон вступит в силу к апрелю. «Мы не будем гнать лошадей, но в эту сессию планируем уложиться», — объясняет зампред бюджетного комитета Думы Александр Коган.
Возможно, ко второму чтению закон вылечат и от других изъянов. В нынешним виде, предупреждают в Центре развития, он создает лишние барьеры на пути новых импортных лекарств. Процедура их допуска на рынок может затянуться на пять-семь лет. В течение этого времени потребителю придется довольствоваться дженериками — копиями препаратов, разработанных 20–30 лет назад. Значительная их часть производится на российских заводах, которые претендуют на господдержку. Но для больного не так важно, входит лекарство в число «стратегических» или нет. Главное, чтобы помогло.
