В июне 1992 года Ельцин отменяет госмонополию на производство алкоголя. Спиртное теперь можно производить и продавать как угодно — государству не до того. Рынки заполняет суррогат, взлетает смертность, и уже через год всё отыграют назад — но за это время успеет сложиться основа алкогольного рынка на десятилетия вперёд.
К концу Союза население пьёт всё, что горит — спасибо советским антиалкогольным законам, от которых народ массово «спасается» суррогатами. Непритязательность россиян на руку коммерсантам нового времени: чтобы получить пригодную к продаже водку, достаточно смешать какой-нибудь спирт с водой. С сырьём проблем нет — бывшие советские заводы охотно отправляют спирт «налево» в обмен на живые деньги. Плодятся и кустарные производства, в первую очередь на Кавказе; на всю страну печально известен «осетинский» спирт.
В таких условиях государству проще устраниться из отрасли вообще, и 7 июня Ельцин подписывает указ об отмене госмонополии на спиртное. Пятая винная монополия продержалась 68 лет, почти всю историю СССР, и на излёте приносила в казну до шестой части всех торговых доходов страны. Теперь вместо неё 80-процентный акциз, который, естественно, никто в здравом уме не платит — экономика не сойдётся.
Производят водку все, кто хочет, импортируют — тем более. Псевдорусские водки с именными брендами завозят (а чаще — подделывают) сотнями наименований; самая известная, конечно, Smirnoff, но на прилавках — и Eltsin, и Pushkin, и Tolstoj, и Gorbatschow, и Molotov, и даже Nikolai II, можно изучать историю страны. Качество — как повезёт, бодягой может оказаться всё, что угодно. Вместе с товарным предложением взлетает число отравлений суррогатами: никакого контроля нет, реальный состав жидкости в бутылке зависит только от наглости производителя. В обиходе закрепляется понятие «палёнка» — поддельный алкоголь; появляются и народные способы проверки качества — взболтать, поджечь, да хотя бы тщательно изучить бутылку и пробку. Помогает не всегда, но на душе становится спокойнее.
Абсолютный хит в таких условиях — голландский 96-градусный спирт «Рояль». Бутылки продаются в любой палатке, качество более-менее предсказуемое, а сам продукт — максимально универсальный: смешал с водой и готово. Некоторые пьют и так. Тем временем на экранах агрессивно продвигают первый полноценный водочный бренд — немецкий Rasputin с бородатым мужиком на этикетке. Если наклонить оригинальную бутылку, мужик подмигнёт — защита от подделок.
Свободный рынок продержится только год и две недели: 21 июня 1993-го госмонополию восстановят. Это мало что изменит — рынок уже поделили, частников, контролирующих алкогольные сверхприбыли, мнение государства интересует мало. Ельцин попытается обуздать происходящее с помощью специально созданной алкогольной инспекции: после нескольких переименований её упразднят в 1998-м за полной бессмысленностью. Отрасль с гигантскими оборотами на долгие годы окажется в тени.
В наследство от года без государства рынку водки достанется гигантское разнообразие брендов — и эту «раздробленность» за 30 лет так и не смогут побороть никакие законы, акцизы и регуляторы.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram, чтобы первыми быть в курсе главных новостей ритейла.
Этот текст – часть нашей книги «История российской торговли: 90-е». Прямо сейчас мы собираем деньги на издание: можно (и нужно) оформить предзаказ на книгу. В цифровом виде выйдет 1/5 книжного материала (примерно 36 заметок из почти 200). Если мы не соберем средства и не продадим тираж, то материал, к сожалению, «ляжет в стол» до лучших времен, а скорее всего – никогда не выйдет.
