Олег Анисимов, главный редактор журнала ФИНАНС:
Здравствуйте, уважаемые клиенты розничных магазинов. У нас сегодня в гостях Олег Жеребцов, основатель розничной компании «Лента», которая сейчас объединяет около 35 гипермаркетов по всей России. Основал он компанию в 1993 году, а совсем недавно ее продал. И несколько лет назад Олег сказал, что будет несчастлив, когда ему придется продать компанию, но на самом деле он не производит впечатление несчастного человека. Олег, каково самоощущение после продажи?
Олег Жеребцов, основатель сети гипермаркетов «Лента»:
Это такой микс ощущений, когда с одной стороны ты расстаешься с чем-то или с кем-то, с кем связала тебя судьба за последние 16 лет. И с кем связаны, наверное, самые интересные годы творчества. У любого человека есть пик этого творчества. Он приходится на период, когда ему 28 или 29-35 лет. Вот этот период как раз у меня был связан с развитием компании «Лента», который закончился. И после 16 лет я расстаюсь. Невозможно быть или жить с кем-то, или с чем-то все это время, поэтому я, с одной стороны, конечно, переживаю и думаю о том, что я расстался с чем-то важным, но с другой стороны, передо мной открываются другие возможности. Мир не остановился. Есть новые проекты, новые идеи, жизнь продолжается. Я рад, что эти возможности есть у меня.
Олег Тиньков, бизнесмен:
Мне особенно, дорогие мои зрители, приятно представить сегодня нашего гостя (я закурю от волнения), потому что на самом деле, помимо того, что мы оба Олеги, нас очень много связывает. Я помню эту историю (я сейчас пишу книгу, и в книге это будет описано), когда я приехал в город Петербург, пришел в наше общежитие на Шкиперском протоке Горного института, я помню, я взял тазик и пошел постирать носки грязные, вонючие. Стираю носки, вот я приехал с аэропорта, поворачиваюсь вправо – стоит другой парень и тоже носки стирает. Вот я говорю: «Привет! Тебя как зовут?». Он говорит: «Олег». Я в ответ: «О, и я Олег». Это был Олег Жеребцов. Так мы с ним познакомились в июле 1988 года. Так что с Олегом у меня на самом деле очень такие плотные старинные отношения. Правда, мы редко видимся. Он остался в Питере, а я теперь переехал в Москву. И, кстати, я ему очень завидую. Я считаю, что самый счастливый человек – это человек, живущий в Петербурге и имеющий деньги. Потому что лучшего ничего нельзя придумать. В Москве живешь для того, чтоб заработать деньги, а жить в Питере приятно. И у меня сразу вопрос. Скажи мне, ты вот счастливый человек? Живешь в Питере, имеешь деньги, возможности. Я тебе честно искренне завидую, потому что я бы с удовольствием жил в Питере и имел деньги. Вот у меня не получилось так.
Олег Жеребцов:
На самом деле жизнь любого человека, который, так или иначе, в стране занимается бизнесом, она предусматривает огромное число поездок. Если быть честным, то в последние три года я очень сильно и глубоко занимаюсь парусным спортом. Я участвовал в кругосветной гонке «Вольво Оушен Рейс» вокруг света. Я был на огромных дистанциях и расстояниях, пересекал океаны – Индийский, Атлантический. Жить в отеле, жить в палатке, жить с рюкзаком где-то в полях, горах, на палубе и т.д. – это нормальное состояние. У меня это было чуть более экстремально, у кого-то менее экстремально, но тем не менее. Поэтому я, конечно, живу в Петербурге, но я перемещаюсь довольно много. И поэтому это создает палитру ощущений, красок, эмоций каких-то. И в целом я счастливый человек, конечно.
Олег Тиньков:
А ты себя чувствуешь питерцем или (ты родился в Кабардино-Балкарии в Тырныаузе) кавказцем себя чувствуешь?
Олег Жеребцов:
Я вырос на Кавказе.
Олег Тиньков:
Но ты сейчас себя ощущаешь питерцем?
Олег Жеребцов:
Я, конечно, ощущаю себя жителем Петербурга. И уже 21 год с тех пор, как мы встретились. Я всегда говорю, что первый человек, которого я встретил в Петербурге – это был Олег Тиньков. Поэтому наша с Олегом предпринимательская деятельность начиналась с тех реалий, когда нам просто приходилось покупать себе еду, ходить в столовую, нужно было получить 5-10 рублей на это и на то. Были спортивные костюмы, была помада, было женское белье, была какая-то хоть никакая валюта- финские марки и т.д. и т.д. Мы занимались всем и вся, что можно было и что нельзя было делать в то переломное время.
Олег Анисимов:
Я так понимаю, что проблем у пельменей «Дарья» и пива «Тинькофф» не было с попаданием на полки «Ленты»?
Олег Жеребцов:
Все решалось абсолютно в честном коммерческом ключе.
Олег Тиньков:
Да, мы никаких. Потому что бизнес – это бизнес, а личное – это личное.
Олег Анисимов:
Я когда в Питер приезжаю и еду на дачу к себе, я всегда с удовольствие в «Ленту» всегда заезжаю, потому что знаю, что товар хороший, качественный, цены низкие. Вот в Москве, кстати, таких магазинов очень мало, как «Лента» в Питере и в других еще российских городах, чтобы цены были просто низкие.
Олег Тиньков:
«Ашан», нет?
Олег Анисимов:
Да, «Ашан» такой магазин, но это французское. И меня всегда поражал феномен петербургских ритейлеров, которые смогли сами (вот российские люди) создать такие хорошие сети, как «Лента», «О’кей», «Дикси», «Пятерочка» – это такие сети, в общем, Западного уровня по организации бизнеса, по оборотам. В чем феномен? В Москве, например, нет таких сетей. В основном доминируют у нас тут в Москве…
Олег Тиньков:
Понятно, иностранцы.
Олег Анисимов:
Либо иностранцы, либо уже сегмент такой недешевый.
Олег Жеребцов:
Понимаете, вот та вот экономика ренты, та национальная система экономики, которая сложилась в России, в большей степени относится к Москве. В Москве занимаются перераспределением средств. Здесь главные офисы нефтяных, газовых компаний, здесь главные офисы иностранных компаний. Москва является центром, который, собственно, никогда и не ставил себе целью быть конкурентным, давайте быть честными. Здесь нет конкуренции практически ни в какой отрасли, которая бы занималась сектором консьюмер маркет что мы называем. Здесь огромные цены на одежду, здесь огромные цены на продовольствие, огромные цены на жилье, на то, что нужно десяткам миллионов жителей нашей страны – в Москве это всегда было дорого. Потому что здесь не конкурентная среда. Здесь решаются совершенно другие задачи. Предпринимателям в Петербурге, в Омске или в Оренбурге не остается ничего, кроме того, чтоб работать с тем населением и с тем уровнем доходов, который есть на местах. Поэтому вы видите расcвет пивной промышленности не в Москве, а в других местах. Вы видите расcвет пищевой промышленности не в Москве. Вы видите расcвет металлообрабатывающей продукции не в Москве и т.д. Москва – это как Нью-Йорк. Что в Нью-Йорке есть? Инвестиционные банки, хед-офисы крупных компаний, перераспределение финансовых потоков. Вот, то же в Москве. Поэтому здесь никогда не ставилась цель- удовлетворить покупателя с точки зрения низких цен.
Олег Тиньков:
Да, соглашусь. Я помню, когда я приехал в 2000 году впервые в Москву, у меня уже была «Дарья». Я приехал сюда и начал делать. И такое ощущение, что я попал в настолько разреженное пространство. Потому что там мы бились за полку, за рубль в Питере.
Олег Жеребцов:
Да.
Олег Тиньков:
Я приехал, и вжих-х-х, все стало высасываться. Я такого: «Ни фига! По-моему, я в правильном месте оказался!». Т.е. совершенно верно, здесь совершенно другой уровень, так сказать, потребления, другой уровень конкуренции и т.д. И мне было вот как с детьми с ними работать. Я просто всех обскакал быстренько. И в частности, я считаю, покритикую тут Олега (я это могу делать, как и он меня), что, я думаю, стратегически, может, была и ошибка не приехать. Вот если б Олег приехал в Москву в третьем, хотя бы, а тем более в первом, втором году, то он был бы по уровню ритейлера сейчас, как «Х5», не хуже Фридмана. Просто имея московский доступ к деньгам, к инвестиционным банкирам и вообще к федеральному такому, так сказать, видению, все равно из Петербурга трудно иметь федеральное видение, то компания «Лента» была бы просто огромная. Она большая сейчас, но она была бы огромная.
Олег Анисимов:
На 40-50% компания все равно росла все эти годы?
Олег Жеребцов:
В среднем уровне, да. Был рост где-то 50-55%.
Олег Тиньков:
Но ты согласишься или оспоришь мой тезис о твоем переезде в Москву и твоем тогда вообще гиперуспехе?
Олег Жеребцов:
Жителю любого города, не Москвы, а в этой стране, конечно, столица дает некое видение. Она дает контакты, связи, другое мировоззрение, масштаб мысли и воображение и т.д. и т.д. Но строить федеральную сеть из Петербурга или из другого города можно. Единственное, говорю, что мы имеем очень сильно централизованную страну с точки зрения регулирования, разрешения, согласования и т.д. и т.д. Здесь это делать проще, конечно, проще. Хотя, подчеркиваю, ритейлеры, например, в США, знаете компания Wal-Mart, хед-офис находится в Бентонвиле.
Олег Тиньков:
В Аризоне?
Олег Жеребцов:
Арканзас. Это город с населением 25 000 человек, из которых 16 000 – хед-офис компании Wal-Mart, где трудятся полтора миллиона человек и 6 000 гипермаркетов по всему миру.
Олег Анисимов:
Кстати, некоторые американцы, многие считают, что Wal-Mart – зло, потому что многим предпринимателям пришлось закрыть свои маленькие магазинчики, свои маленькие бизнесы, потому что пришел Wal-Mart. Все-таки добро это или зло?
Олег Жеребцов:
Понимаете, смотря под каким углом это посмотреть. Если мы считаем, что компания, которая имеет высокие издержки в целом или производитель, который имеет высокие издержки, но производящий некий уникальный продукт или, может быть, интересный продукт, нужен нам как экономике, как сообществу, и который должен выживать несмотря ни на что – тогда это одна точка зрения. Если мы говорим, что издержки на выпуск той или иной продукции, издержки, связанные с логистикой, с продвижением товара, и т.д. должны уменьшаться, и более дешевый продукт, имеющий такие же свойства, должен продвигаться просто потому, что он дешевле, – тогда побеждает другая философия. Поэтому Wal-Mart, приходя в любой город, убивает 50 маленьких магазинов. Потребители получают дешевую цену, более эффективную, более производительную, более эффективную логистику и продвижение других товаров. Поэтому мы имеем просто уход неэффективных форм и приход более эффективных форм. Хорошо это или плохо, я не знаю.
Олег Анисимов:
Получается, свобода душится. То, что люди вынуждены идти работать в этот самый Wal-Mart на какие-то средние и низкие позиции, а так они были свободны, могли зарабатывать.
Олег Жеребцов:
Ну, подождите. Вот у нас говорят о гигантской монополии розничных сетей, при этом 5 розничных операторов в России не владеют даже 15% рынка. И консолидации нет никакой, и никакого давления на рынки и т.д. и т.д. Поэтому у нас еще рассвет и все крупные поглощения впереди (в ближайшие 10-15 лет слияния).
Олег Тиньков:
А новый Закон о торговле не помешает? По-моему, Карфур убежал (может, это и отмазка, что называется, была), но они сказали, что мы уходим, потому что нам не нравится новая версия Закона о торговле.
Олег Жеребцов:
Вранье. Вранье. В большинстве стран закон еще хуже. Но я не защищаю этот закон. Я говорю о том, что в целом торговля остается пока еще единственным или, возможно, свободным бизнесом, который мало регулируется или почти не регулируется. Это хорошо. Это родило гигантскую конкуренцию, это родило низкие издержки торговли. Это принесло новые формы торговли, супермаркеты, цивилизацию, гигиену и что хотите. В Петербурге до цивилизованной розничной торговли случаев гепатита было в 7 раз больше. Почему? Потому что не упаковывали хлеб, потому что всем было наплевать, как мылись полы и т.д.
Олег Тиньков:
Рыба на лед не выкладывалась.
Олег Жеребцов:
Там масса, масса правил санитарных и эпидемических, которые не выполнялись 15 лет назад. Цивилизованная торговля приносит абсолютно прозрачные каналы поставки, абсолютно проверяемую структуру распространения товара. Сложно представить в современной торговле какие-то там нелегальные поставки водки. Это все абсолютно вранье. Это просто бред сивой кобылы, я извиняюсь. Поэтому кто толкает все эти законы об ограничении торговли? Это старые директора колхозов, которым лень купить помывочную машину для картошки, стоимостью 10 000 долларов. Это толкают неэффективные предприятия производственные, которые просто, имея высокие издержки, исчезают с рынка. Они просто исчезают, потому что их упаковка плохая, потому что нужно купить новую пленку для этого и т.д. Все эти маленькие заводы ходят в Кремль жалуются на то, что их розничная торговля душит. Вместо того, чтобы просто инвестировать в новую систему, в новые каналы обработки товаров, транспортировки и т.д. Этим нужно заниматься.
Олег Анисимов:
А какая справедливая наценка в рознице?
Олег Жеребцов:
В «Ленте» была и есть наценка 22-24%. Но дело не в «Ленте». Дело в том, что так живет петербургский рынок, весь петербургский рынок. Вот вы имеете фуру "Кока-Колы" на входе и банку или бутылку на выходе – это стоит вам 20-22% совокупно.
Олег Анисимов:
Но я вот чувствую, что цены гораздо ниже в Петербурге, чем в Москве.
Олег Жеребцов:
Конечно.
Олег Анисимов:
Кто-то мне скажет, что это не так. Но почему такие жадные москвичи?
Олег Жеребцов:
Не жадные. Подчеркиваю, низкая конкуренция.
Олег Тиньков:
Недвижимость дороже.
Олег Жеребцов:
Недвижимость дороже. Посмотрите сколько машина объедет магазинов за день, 5-6 в этих пробках. Понимаете? Дороже все. Дороже, стоимость труда выше здесь в Москве, стоимость аренды выше. Стоимость всего здесь гораздо дороже. Средний чек в ресторане здесь дороже. Поэтому вследствие этого, подчеркиваю, низкая конкуренция, в том числе.
Олег Тиньков:
Олег, вот мы вместе начала с тобой в 1988 году. Я помню, кстати, еще, как Олег подъехал на пятерке к нашему общежитию на Шкиперке (на старой, они купили ее с товарищами, я их уже давно не вижу), и это был для нас полный шок, для студентов второго курса. Приезжают ребята на пятерке, на ВАЗе, т.е. это было вообще очень сексуально. И с тех времен я, например, мне просто интересны твои ощущения, построил и продал четыре бизнеса, сейчас в пятом. А ты, так или иначе, всегда был в одном. Я помню эту маленькую «Ленту» напротив Технологического института, потом, т.д. и т.д., на Савушкина у тебя был, помню там. И вот ты через 16 лет только продал. Вот сейчас, сразу после передачи, ты едешь на вечеринку обмывать сделку. Я понимаю твою вот эту щенячью радость. Я последнее пиво продал три года назад. Согласен, такие смешанные чувства. Но, тем не менее, почему ты 16 лет терпел, а я вот постоянно покупаю? Мы вроде с одного гнезда, но я так, а ты так. Какая модель лучше? Нашим ребятам интересно узнать, должен ли я начинать и продавать через 4 года или должен через 16 лет это делать.
Олег Жеребцов:
Ты понимаешь, даже тогда в 1988 году мы никогда не знали, что мы будем строить компании и продавать их. Мы даже представить это не могли. Мы все думали, что мы будем иметь прибыль.
Олег Тиньков:
Зарабатывать.
Олег Жеребцов:
Ежедневно или ежемесячно вынимая из операционных доходов компании. Вот была база для того, чтобы думать вообще о каком-то выживании, продвижении и т.д. своих бизнесов. Через 7-10 лет родилась идея продавать бизнес, т.е. мы поняли, что капитализация компании может складываться из других факторов. И это другой источник прибыли или другой источник доходов. Ты это понял по-своему, я это понял по-своему. Когда я увидел, что мультипликаторы оценки компании растут просто в геометрической прогрессии (5 или 8 лет назад), я был просто шокирован. Я не ориентировался на это при строительстве бизнеса. Мне просто нравилась динамика, скорость, потоки покупателей, ощущение воплощения идей, которые приносят какой-то результат и которые еще можно измерить в деньгах и т.д. Я тоже все время думал о тебе, почему ты вот с такой легкостью покупаешь и продаешь. Но, может, я более консервативен, понимаешь?
Олег Тиньков:
Какая модель, ты думаешь, лучше? Я не знаю, честно.
Олег Жеребцов:
Трудно сказать. Есть люди, которые десятки компаний продают и покупают одновременно. Есть инвесторы, которые инвестируют и там, и здесь, и на всех фронтах. И тоже успешны и не успешны. Есть люди, которые с ногами и руками уходят в бизнес, делают стартапы, как ты и я. А есть люди, которые инвестируют лишь часть. Это другая степень погружения, вовлеченности или степень какого-то участия в этом бизнесе. Но я себя лично не представляю человеком, который куда-то инвестировал денег, и они выросли в 2 или 3 раза через какое-то количество времени. Я просто не верю. Есть люди, которые добиваются этого.
Олег Тиньков:
Т.е. ты должен быть там, ты должен быть интегрирован?
Олег Жеребцов:
Да, я должен быть там.
Олег Тиньков:
Честно говоря, я тоже так. Просто у меня горизонты меньше. Я никогда не был венчурным инвестором. Все что я делал – сидел в офисе, сейчас в банке я сижу.
Олег Жеребцов:
Видишь, что ты более прагматичный и четко смотришь на «экзит стратеджи», т.е. ты смотришь на выход из этого бизнеса через энное количество лет более четко. Я, может быть, более увлекаюсь «кучеряшками» или «кудряшками» самого бизнеса. Мне нравятся стеночки, краска, лампочки, полы и т.д. Т.е. меня это, наверное, тоже возбуждает.
Олег Тиньков:
Ты объективно реально № 1 в России ритейлер, т.е. столько лет, сколько ты, никто не занимался. 16 лет заниматься. Ни Рогачев, который «Пятерочку» создал, никто. Ты № 1 ритейлер в России.
Олег Анисимов:
Но продолжаете этим заниматься?
Олег Жеребцов:
Я продолжаю заниматься. У меня осталась небольшая сеть «Норма» в Санкт-Петербурге, но мне нравится скорость. Мне нравится изменение, мне нравится та обстановка состоящая из сотен деталей, которая окружает ритейлов – это дизайн, графика, звуки, ценники, люди, покупатели, качество, свет, музыка, все что хотите.
Олег Анисимов:
Но для этого нужно обладать педантичностью и очень таким взвешенным, точным характером, да? Для того чтобы все эти детали ценить.
Олег Жеребцов:
Видите, я приехал на 40 минут раньше передачи. Боялся опоздать. Да, наверное. Но с другой стороны, если это нравится, то можно и подтягивать свои качества. Я думаю, в целом Россия неизбежно повторяет путь сбалансированного подхода в области ритейла. Будут люди, которым не захочется тратить время на поездку до большого магазина, а хочется пройтись пешком. Потому что фактор трафика и т.д. очень сильно влияет. Людям хочется получить микросервис в рамках своего жилищного массива. Они хотят быть вовлеченными в ту социальную среду, где они живут. А не ехать полчаса до огромного магазина и вернуться обратно. Поэтому мы шарахаемся из крайности в крайности. У нас такое количество взлетов гипермаркетов в процентном отношении наблюдалось последние 5 лет. Наверное, сейчас будет какой-то уход к локальным магазинам.
Олег Анисимов:
А сколько сейчас всего «Норма»?
Олег Жеребцов:
Около 20 магазинов.
Олег Анисимов:
А оборот какой?
Олег Жеребцов:
Да небольшой. Я думаю, что в этом году будет 60-70 миллионов долларов.
Олег Тиньков:
Вот там, где открывается «Норма», рядом вот эти ночные магазины или ларьки закрываются? Ты с ними конкурируешь?
Олег Жеребцов:
В целом фактор, нецивилизованное, необъединенная торговля исчезает с рынка. Это неизбежно. Несетевые магазины исчезнут все равно – неизбежно. Если они только не будут давать что-то уникальное, бутиковое, но шансов или ниш таких очень мало. Торговля все равно будет сетевой, все равно она будет подчиняться определенным правилам, стандартам, распространяемых на всю сеть. В этом собственно и элемент эффективности.
Олег Тиньков:
Передача у нас про секреты. Расскажи секрет, помимо «Нормы» куда будешь сейчас инвестировать кеш, что думаешь. Какие мысли, куда податься? Люди будут сейчас внимательно слушать. Сейчас сидят, у нас кризис, и вот с утра до вечера у нас на передачу люди звонят и спрашивают, а что сейчас делать. Вот человек с деньгами, он сейчас расскажет, что он будет делать.
Олег Жеребцов:
Я если честно, все это время, действительно, смотрел на те сектора, которые просто или не упали, или росли. Я нашел два сектора, которые в целом продолжают рост или находятся в целом в неплохом состоянии. Первый сектор – это, как ни странно, агропромышленный комплекс. Т.е. не весь, конечно, а те формы или те предприятия, которые, подчеркиваю, имеют фокус на высокие стандарты производства аграрной продукции. Те находятся либо в росте, либо заменяют старые, неэффективные совхозы, колхозы и т.д. И второй сектор – это медицина, причем в широком ее проявлении. Все что связано с медициной растет, как мы говорим в ритейле, Like-for-Like, т.е. год от году на 30%.
Олег Анисимов:
А предприниматель, который не имеет отношение к медицине – это правильно ли то, что он создает медицинский бизнес? Или все-таки должен врач какой-то предприниматель это делать?
Олег Жеребцов:
Да нет, мне кажется.
Олег Тиньков:
Доктор лечить должен.
Олег Жеребцов:
Да, посмотрите на таких людей, как Олег или я, и миллионы, миллионы людей предпринимателей. Они, как правило, не имеют образования или не имеют его в этой отрасли, как минимум, а имеют совершенно другие какие-то там учебные курсы (3 дня здесь, неделю там, 2 месяца там или вообще практика где-то на заводе на каком-то, непонятно). Вот наше образование – лазить по заводам, смотреть, спрашивать.
Олег Тиньков:
Выставки.
Олег Жеребцов:
Да, выставки, какие-то знакомые и т.д. Поэтому я не думаю, что те предприниматели, которые будут развивать медицину или сельское хозяйство будут иметь это образование. В торговле, посмотрите, у нас что институт или университеты, которые выпускают выпускников учебных заведений с современным знанием торговли? Конечно, нет. Их нет вообще просто. Было 4 института советской торговли, я не знаю, остались они или нет. В ритейле они не нужны.
Олег Тиньков:
Скорей всего, их быть даже не должно.
Олег Жеребцов:
Конечно. Они не нужны. То же самое с медициной.
Олег Тиньков:
Нас сейчас смотрят, как мы уже знаем по статистике, несколько десятков тысяч сотен зрителей и у них постоянно возникают такие ситуации по типу: вот я вчера потерял 10 рублей или я вчера потерял 100 долларов, или не дозаработал, или виртуально. Вот ты, как человек, знаю из прессы, буквально только что потерял, как мы понимаем, сотни миллионов долларов. Вот что ты можешь как-то прокомментировать и сказать этим людям?
Олег Жеребцов:
К сожалению, в России за последние, может быть, 12-14 лет рост людей, которые начинают компании, рост малого бизнеса, рост вообще вклада в ВВП малого бизнеса остается постоянным и равняется 10-11%. Это та величина, 10-11%, это вклад малого бизнеса. Это чрезвычайно малая величина. В Штатах – 67%, в Европе – 62% и т.д. Т.е. мы имеем просто огромное количество молодых людей, которые сейчас мечтают работать в государственных компаниях. 8 из 10 выпускников ВУЗов хотят работать в государственных компаниях типа Газпром. Мечта стать депутатом или богатым депутатом, наверное, кружит голову молодых ребят и девушек в этой стране. И это плохо.
Олег Тиньков:
И не очень молодых. Один наш однокурсник сейчас депутатом стал опять, ты его знаешь, поселкового совета, пока.
Олег Жеребцов:
Это плохо, потому что богатых депутатов не может быть много. Это в свое время ребята мечтали стать бандитами, а девушки – проститутками. Слава богу, эти мечты как-то улетучились. Сейчас витает такая вот идея – стать богатым депутатом. Наверное, квинтэссенция всех идей, которые сейчас проходит молодежь. Поэтому я советую ребятам, просто брать ноги в руки и делать что-нибудь хорошее: химчистка, например, и т.д.
Олег Тиньков:
Т.е. не бояться им потерять деньги.
Олег Жеребцов:
Не бояться.
Олег Тиньков:
Потерять деньги – ничего в этом страшного нет.
Олег Жеребцов:
Ничего нет.
Олег Тиньков:
Ты не заработаешь, если ты не рискуешь, правильно?
Олег Жеребцов:
Конечно. Если ты ничего не делаешь – ты ограничиваешь свои возможности. А возможностей колоссальное количество. Страна такая, как Россия, не имеет никакой конкуренции по большинству секторов, в которых она работает. Конкуренции нет ни в медицинской промышленности, как я уже сказал, ни в производстве агропродукции, ни в строительстве. Мы знаем сколько стоит квадратный метр и понимаем почему это стоит. Мебель, игрушки и т.д.
Олег Анисимов:
Все боятся малого бизнеса. Почему? Особенно люди в Интернете говорят, вот если напишешь, что малый бизнес это хорошо, они сразу говорят: «Да вы не знаете, это все взятки, бандиты, коррупционеры…».
Олег Жеребцов:
Да вы перестаньте. Мы уже давно понимаем, что вот эти стулья или вот эта пепельница, вот эти сигареты – это все делается бизнесом. Бизнес этот не где-то там существует, бизнес – это ежедневная наша жизнь. Это транспорт, который частный. Это торговля, которая частная. Это телефонный сервис, который частный. Нас окружает бизнес – мы живем в нем. И ни какие-то абстрактные люди. Просто малый бизнес дает чуть-чуть другое, более ровное качество социального слоя населения. Это люди, которые принимают решения, сделки, которые берут на себя риск. Чуть-чуть более высокая активность людей, ответственность за детей, за население, за школы. Почему, вы спрашиваете, тяжело малому бизнесу в нашей стране? Потому что какой-нибудь мэр какого-нибудь мелкого гнилого города сует какие-то контракты на поставку угля или пиломатериалов от своего друга, брата. А это невозможно, потому что навязывать свое какое-то регулирование или какие-то взятки и т.д. Это невозможно. Тяжело малому, я понимаю. Но у нас нет другого выхода. В России сейчас, в несрочной перспективе, через 50 лет малый бизнес будет доминировать.
Олег Анисимов:
Олег, проблема ведь в том, что в России полно маленьких городков, где просто нет спроса. Есть, допустим, предприниматель у него есть бизнес-идея открыть кафе или открыть пиццу, или доставку еды. Но спроса нет, потому что у людей нет зарплат нормальных, и не могут платить. Как тогда вырваться из этого замкнутого круга?
Олег Жеребцов:
Просто, если люди в этом отдельно взятом городе будут обмениваться своими услугами или товарами, тогда в этом городе будет все очень низко стоить и дешево. Вот и все. Проблема не в том, что у них нет денег, а в том, что у них мало предприятий, которые обмениваются этими бизнесами. Если бы они меняли одну услугу на вторую, бог с ними, с этими деньгами. Все бы стоило дешево, понимаете?
Олег Тиньков:
Я считаю еще, что предложение рождает спрос, как это ни странно. У меня таких случаев было полно. Конкретно могу привести Самара. Когда я задумал открыть там пивоваренный ресторан и сказал, что цены будут московские, все самарские рестораторы сказал, что это невозможно, потому что у нас нет этих людей. Это не Москва, у нас нет людей с деньгами. Т.е. меня все там заклевали, зачмарили. Я открыл пивоварню в Самаре, Тинькофф, и это стал, я помню до сих пор, самый посещаемый и самый лучший ресторан. И местные рестораторы, я приехал через месяц, сидят, там Саша Терентьев говорит: «Олег, я не понимаю, я этих людей никогда не видел. Откуда они взялись? Вот этого я знаю, он очень богатый, он никогда не ходит в рестораны, он только дома кушает» и т.д. Т.е. когда ты предлагаешь что-то и спрашиваешь даже большие деньги, спрос возникает. И в этом маленьком городке, если сейчас открыть Макдональдс, пойдут. Просто предложения нет. Будет предложение – спрос придет на качественный востребованный товар.
Олег Жеребцов:
Конечно.
Олег Анисимов:
Олег, вот сейчас нас смотрит паренек или девушка с Кавказа.
Олег Тиньков:
С города Тырныауз, может быть.
Олег Анисимов:
Да. Вот здесь. И он, и она ждут советов. Что делать? Как стать успешным? Как добиться, может быть, своего бизнеса, может быть, стать менеджером хорошим?
Олег Жеребцов:
Просите соседей, друзей, что им нужно в этом городе или в этом колхозе, или в совхозе, или в этом крупном столичном городе. Что они могут сделать для тех людей, которые живут вокруг них. Кому-то нужны розы, кому-то нужен скворечник, который готов потратить 200 рублей. Кому-то нужен стул, табуретка, шторы. Кому-то нужна мебель какая-то, кому-то нужны вазы и т.д. Т.е. спросите людей, которые живут вокруг. Есть огромное число мелких услуг или товаров, которые можно произвести или сделать либо не инвестируя ничего, либо потратив минимальное количество средств на то, чтобы начать это дело.
Олег Тиньков:
И прекратите пить, пожалуйста. Потому что уже не модно в начале XXI века столько водки потреблять.
Олег Жеребцов:
Да.
Олег Тиньков:
Это вредно для здоровья.
Олег Анисимов:
В конце концов.
Олег Жеребцов:
Вот что я могу посоветовать.
Олег Тиньков:
Спасибо большое, Олег. Очень было приятно тебя видеть. Спасибо, что ты нашел время и уделил его нам. И на самом деле, мне кажется, хорошо и грамотно все разложил, воспитал. И надеюсь, что все-таки потихоньку будут эти мифы рушиться. И все больше людей будут проявлять инициативу на местах, и люди начнут действовать. Потому что я все-таки, когда затевал с Олегом эту передачу, я верил в одно – чем больше предпринимателей, тем лучше всем нам. Тем безопасней нам ходить в магазин, нашим детям играть и кататься на велосипеде и т.д. Потому что когда у человека есть бизнес – ему есть что терять. А если у него есть, что терять – у него есть ответственность. И, соответственно, это как бы балансирует вообще в государстве, не побоюсь этого слова. В этом, как мне кажется, и заключается цель нашей передачи. То, что ты говорили, это как раз то, что нужно.
Олег Жеребцов:
Абсолютно согласен. Мы просто на пороге больших изменений. Все что мы можем делать, Олег, ты и я – убеждать миллионы молодых ребят и девушек менять точку зрения.
Олег Тиньков:
На своем примере. Спасибо. А тебе еще успехов больших в твоих новых начинаниях, потому что мы не должны посрамить Горный институт Петербурга, а продолжать дальше доказывать альма матер бизнеса.
Олег Жеребцов:
Спасибо, Олег.
Олег Тиньков:
Спасибо.
