Научно-популярное. Михаил Хазин: «Основные проблемы ритейла. Антикризисные программы и стратегии». Вторая серия
Дата: 2 июня 2009 г. Размер: 75,5 Мб. Время: 23 минуты, 16 секунд.
Вопрос из зала: — Вы говорите, что нас ожидает падение в два раза. Какая материальная, физически выразимая величина упадет в два раза? Можно конкретно сказать?
Михаил Хазин, экономист, руководитель компании «Неокон»: — Спрос!
Из зала: — Что вы понимаете под спросом? В чем измеренный?
Михаил Хазин: — Да хоть в долларах, хоть в рублях. Здесь нет доски, а я как бывший школьный учитель без доски себя ощущаю неуютно. А картинки все эти – презентации я не люблю, потому что их надо менять…Смотрите, у вас реально располагаемые доходы населения в США не менялись последние, скажем, лет пять. А расходы домохозяйств все время росли по 10% в год. Сегодня долги домохозяйств $15 трлн., то есть, на $1,5 трлн. им давали кредитных денег. Сегодня им давать эти деньги больше нельзя, потому что они больше не будут увеличивать спрос. Их можно было тогда давать, когда новый кредит был дешевле старого. Если они равны по цене, то от того, что вы дадите кредит, ничего не изменится.
Из зала: — Так можно же дать через инфляцию, то есть они должны 3%, 7% инфляция, и пожалуйста, отрицательная ставка.
Михаил Хазин: — Вы уж меня извините, но если вы устраиваете инфляцию, тогда у вас спрос падает еще быстрее. В США в августе прошлого года инфляция промышленная была 18%, а потребительская 10%, вот на 10% упал спрос. Как только вы переходите к единой шкале, понимаете, когда вы измеряете в долларах, то был спрос $5 трлн. и остался $5 трлн. Если вы понимаете, что этот доллар на 10% дешевле того, то понимаете, что спрос на 10% меньше.
Из зала: — Зато кредит можно под 3% взять.
Михаил Хазин: — Какая разница: кредит не кредит. У вас есть доходы населения. Вы поймите, население не может взять и обслуживать кредитов больше, чем у него соответственно есть доходов. А если вы перестаете обслуживать кредит, то это вариант амеро — финансовую систему можно закрывать. Вот в чем идиотизм-то. Эта система взаимосвязана. Вот что случилось в 1998 году? В 1998 году произошла абсолютно банальная вещь – деньги, которые были необходимы на обслуживание ГКО, не тело ГКО, а на обслуживание, превысили возможности бюджета. Так и тут, как только у вас проценты превысят предполагаемые доходы населения – все, конец, система закрывается. Это стандартный вариант – любая пирамида так устроена. МММ была такой же системой. Вы не можете выпотрошить рынок больше, чем на некоторую величину, это невозможно. Вот они подошли к пределу, причем на самом деле, предел должен был закончиться гораздо раньше в 1985-1986 гг., но они стали уменьшать учетную ставку и за счет этого продлили счастье. Еще какие вопросы?
Вопрос из зала: — Михаил, а вы можете немного конкретней нарисовать динамику в процентном соотношении, ну скажем, в отношении девальвации доллара, или соотношения доллара к евро, цены золота?
Михаил Хазин: — Даже не буду пытаться. Объясню почему. Дело в том, что в отличие от экономических параметров кросс-курсы это во многом дело рукотворное, рынки манипулируются. Например, нефтяные цены, есть колоссальное количество субъективных факторов. Пример, взяли, шарахнули самолетами по небоскребам 11 сентября 2001 года и сразу доллар вниз, евро вверх и т.д. И, наконец, самое главное, эмиссию мы можем оценить, но рассчитать ее там на пять лет это совершенно не возможно. Классический совершенно образчик – это рубль. Ну не должен рубль расти, не может расти экономика, в которой инфляция 20%, в которой соответственно идет спад. Пока 16%, но к концу года будет 25%. Не может валюта такой страны расти относительно доллара или евро. Почему же она растет? Потому что Центральный банк запретил выдавать рублевые кредиты, вообще. Фактически, что означает кредит под 25%? То, что Центральный банк поставил такие условия, что кредит выдать нельзя, рублей нет в экономике. А дальше, как на любом базаре, как только появляется дефицит, так цена товара растет, соответственно исчезает промышленность как вид, безработица растет, полный кошмар и коллапс. Но зато Центральный банк, который отвечает за курс рубля, но не отвечает за экономику, белый и пушистый, а его председателя назначают на третий срок.
Вопрос из зала: — Вы говорите, что правительство страны неадекватное, а что тогда нужно делать?
Михаил Хазин: — А что вы считаете, что адекватное? Покажите мне такого человека. Я уже говорил утром, что нужно проводить экономические реформы по пяти основным направлениям. Ну, хоть какую-нибудь реформу.
Вопрос из зала: — Со стороны ЦБ что сейчас нужно сделать?
Михаил Хазин: — Со стороны ЦБ необходимо рефинансировать банковскую систему с невероятной скоростью, причем резко снижать процент. Грубо говоря, банк выдал кредит производителю под 8%, а выкупать тело этого кредита, т.е. 80% от него, под 6%, ну и так далее, а то и 90%.
Вопрос из зала: — А что тогда будет с рублем происходить?
Михаил Хазин: — Какая разница, что с рублем будет происходить? Вы понимаете, что у нас инфляция из-за нехватки кредитов, а не из-за их переизбытка. Поймите, что с точки зрения денежного обращения объем кредитов и ВВП должны быть примерно равны. Если вы увеличиваете предложение кредитов, то начинается монетарная инфляция, если уменьшаете, начинается инфляция издержек. У нас сейчас доля кредитов по отношению к ВВП, сколько там? 20-25%? Могу сказать точно – 18%, в пять раз меньше, чем нужно. Вот вам и инфляция. У предприятия дешевых денег нет, оно вынуждено их где-то добывать под большие ростовщические проценты. И эту процентную ставку закладывать в отпускную цену товара, а как вы хотите? Классическая совершенно инфляция издержек, ее нет в монетаризме, потому что монетарная наука, в принципе, не рассматривает ситуацию нехватки денег в экономике. Там такого быть не может, только у нас такие гении. Это еще ничего, сейчас 18%, а в 1997 г. у нас уровень кредита по отношению к ВВП достигал 5%. Вот вам кризис неплатежей 1990-х гг. Совершенно классический вариант, но тогда были «красные» директора, которые спасали свои предприятия. А сейчас у нас с одной стороны эффективные «манагеры», а с другой стороны рейдеры. Вот и живите, как хотите. Вот и закрываются предприятия пачками.
А потом очень смешно. Где-то через полгода, через год, приедет Путин и скажет: «У нас здесь есть важное оборонное предприятие, я хочу туда заехать!». А ему ответят: «Нельзя, там уже полгода рынок, нет ничего». Путин: «Как нет ничего? Тут же написано, что они производят важнейшую вещь, без которой не летают наши ракеты». «Владимир Владимирович, это они раньше производили, а сейчас не производят!». Путин: «А кто сейчас производит?». «А никто не производит». Путин: «А восстановить производство?». «Нет проблем, это будет стоить приблизительно $100 млрд., ну СССР же это 30 лет создавал». И это не шутка. Речь идет о совершенно конкретном предприятии.
Вопрос из зала: — Если быстро пройтись по пяти факторам, которые вы предлагаете, то в ближайшей перспективе ничего не произойдет, и вы это понимаете. Коррупция и кредитная политика не изменятся. Почему? Мы не знаем, но видим ее. Правильно? Соответственно, произвол монополий, мы не ожидаем здесь каких-либо монополий, произвол естественных монополий – тоже самое. Соответственно наши предприятия остаются финансово неэффективными, производительность низкая, нерентабельная. А итог-то какой? Сколько нам жить осталось, конкретно по срокам? Куда мы катимся?
Михаил Хазин: — Да! Понимаете в чем дело, я объясню. Это классическая ошибка всех монетаристов, политиков и всех остальных людей. Они видят какую-то тенденцию, начинают рисовать «кривульку», и дальше ее продолжают до бесконечности. В реальной жизни так не бывает. В реальной жизни всегда когда-нибудь происходит слом. То есть радикально меняются условия. Как это будет происходить, я пока не знаю.
Вот в 1990-е гг., в 1991 г., все понимали, что СССР в рамках той экономической модели, в которой он был, существовать больше не может. И все ждали, что же произойдет. Произошел развал страны на части.
Может ли произойти распад России? Может! Будет ли это происходить? Пока, я считаю, маловероятно. Но модель должна быть изменена. Поймите, невозможно так жить! Никто ничего не производит, все воруют. Какое-то время мы жили на старых запасах и на том, что мы покрывали издержки рентабельности, вот эту вот разницу, которая все время росла. Рентабельность отрицательная, она все время вниз растет, а покрывали за счет нефтедолларов. Накопленных нефтедолларов хватит до конца этого года, дальше начнутся проблемы: голод в регионах, потому что нет денег, чтобы подвести хлеб. Понимаете, пускай, даже у населения есть деньги на хлеб и молоко, но ведь этот хлеб и молоко кто-то должен подвести, кто-то должен за это заплатить. У региона денег нет, регион идет в банк и просит денег, чтобы подвезти хлеб и молоко. Банк отвечает: «Пожалуйста, но 35% годовых». Регион говорит, что не может, потому что, если возьмет такой кредит, то придется повысить цену на молоко в два раза, у меня начнутся бунты. А банк говорит, что ему это не интересно, его дело получить прибыль.
Здесь упоминался один банк, не будем упоминать название в очередной раз. У этого банка есть президент. Вот один мой знакомый говорил, когда этот президент еще в самом начале 1990-х был большим министром, что когда он встречает этого человека в коридоре, тогда еще Верховного Совета, он инстинктивно хватался за кошелек, чтобы тот не отобрал. У этих людей семьи во Франции, в Лондоне, все в Лондоне. И что, вы считаете, что из-за какой-нибудь мелочи, из-за каких-нибудь бунтов в регионах они снизят свою маржу? Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Теоретически вы им это не объясните, они с детства привыкли считать, что находиться на западе – это счастье. Перебить это ощущение можно одним единственным способом, если их там осудят. Вот есть такой заместитель председателя комитета по финансовым рынкам в Государственной Думе, вот он уже не считает, что там счастье. По совершенно банальной причине, потому что если он туда поедет, его осудят. Вот ему одному объяснили, при этом он считает, что его обидели. «Все так себя вели, а сажают только меня!?». То есть надо понимать, что условия меняются радикально. И этой системе осталось жить очень недолго. В мировом масштабе система может еще просуществовать три-пять лет.
Но уже этой осенью могут возникнуть проблемы, решение которых в рамках существующей системы представляется невозможным. Но я склонен считать, что эту осень они переживут, если не будет каких-нибудь глупостей. Например, кто-нибудь истерику устроит из больших начальников, нужно же принимать острые решения в условиях бешеного цейтнота. А этому нужно учиться, а вы посмотрите, кто там руководит страной? Можно ли назначать президентом США человека, который никогда в жизни ничем не руководил? Возьмите какого-нибудь профессора, даже не завкафедры и назначьте его генеральным директором крупной компании. Сколько ему понадобится времени, чтобы все развалить? Будь он там хоть гением всех времен и народов. Таких примеров масса. Я человек по натуре совершенно не руководящий. Надо помнить, что в условиях кризиса решение принимает начальник. Система в разных местах генерит разные решения. Вот приходит три помощника и каждый излагает свою версию, из каких соображений он будет принимать решение?
Я очень хорошо помню, как я начал командовать стройотрядом. Это был новый опыт. Я совершенно точно понял, что начальник не может быть хорошим человеком. То есть нет, дома он может, но когда он начальник — он не может. У него совершенно другие критерии, которыми он должен руководствоваться. Это физически невозможно, или все развалится мгновенно.
Вопрос из зала: — Если бы стояли сейчас перед возможностью или необходимостью инвестировать средства, каким путем бы вы пошли? Во что бы вы сегодня вкладывали?
Михаил Хазин: — Понимаете в чем дело, есть активный способ и пассивный. Пассивный – это покупать золото, физическое, не в коем случае не бумаги, и зарывать на огороде. А если же говорить об активных, то тут неважно какие отрасли. Я четко могу сказать, что я могу придумать много способов как спасти капитал в самых разных отраслях.
Разумеется, существуют отрасли, в которых капитал особо не зароешь, просто потому, что их не будет. Сейчас выросло колоссальное количество разного рода отраслей. Грубо говоря, в России невозможно сегодня сохранить капитал, развивая сеть фитнес-центров. Потому что через лет пять, если и будет в Москве тысяч пять «маньяков», которые будут готовы заниматься фитнесом, то тех центров, которые уже существуют, им хватит.
А вот торговать хлебом – это тема. Вопрос только в том – как. То есть надо придумать как правильно торговать хлебом, чтобы получать от этого максимальную прибыль потом, а сейчас максимально захватить рынок. И таких вариантов может быть много.
Приведу банальный пример, возьмем сеть «Гербалайф» и переориентируем ее на продажу хлеба в квартиры. Будут бегать люди, покупать хлеб и доставлять свежие батоны. Смс- голосование, вот у вас 100 000 одних курьеров в Хлестаково. Приходит смс с адресом, вы тут же этого курьера туда отправляете с батоном хлеба. Это баловство. На самом деле, много чего можно придумать, только надо отдавать себе отчет в том, что будет происходить.
Если человек пытается придумывать в рамках существующей системы, то он ничего не придумает. Но проблема в том, что людей, которые думают о том, как все будет происходить дальше, очень мало. Трудно это и времени много требует. Я помню, как я мучился, когда каждый раз в 1999, 2000, 2001 гг. начинал что-то себе представлять и скатывался на действующие стереотипы. Сейчас хоть немного видно, что происходит, а тогда не было видно. Я же не инвестор, в том смысле, что у меня денег нет, по этой причине я могу придумывать, но реализовывать я должен с кем-то. У меня есть фирма сейчас, которая съест любые деньги, которые я в нее вложу, и не подавится.
Но, в целом, почти в любой отрасли можно что-то придумать и потом под это найти инвесторов, только это нужно делать правильно.
Вопрос из зала: — Какова причина, по которой ЦБ увеличивает ставку?
Михаил Хазин: — Я уже сказал, что это причина не экономическая, а политическая. За ответом, обращайтесь к Центробанку.
Вопрос из зала: — То есть вы считаете, что они не просто заблуждаются, а делают это специально?
Михаил Хазин: — Да, так они сами об это говорят. Формальное объяснение такое – поскольку кризис циклический и скоро закончится. А единственный способ для российской экономики выйти из кризиса — это привлечь иностранные инвестиции, то мы держим высокую ставку с доходностью на привлеченные деньги, чтобы привлечь иностранных инвесторов. Чтобы, когда кризис начнет заканчиваться, они к нам прибежали. Вчера непрерывно по радио говорили, что кризис закончился, иностранные инвестиции потекли в российский фондовый рынок. Они больные? Да!
Вопрос из зала: — Это надолго?
Михаил Хазин: — Что это? Кризис? Поймите, что на рынке с маленькими оборотами можно надуть финансовый пузырь. Вот нефть уже поднялась до $70. За счет чего? Это и есть финансовый пузырь. Я думаю, что до конца лета они не дотянут. Ну только, если очень постараться, но какая разница? Он все равно лопнет. Это не имеет к экономике вообще никакого отношения, это не экономика, это черти что. МММ – каждый человек вкладывает туда свои деньги, в расчете соскочить, лучше за три дня, как пирамида рухнет, хорошо — за два, а еще лучше — накануне, как пирамида рухнет. Кто не успел, тот опоздал, как это обычно бывает. А если при этом денежки еще чужие! Тогда и наплевать. Сегодня я вошел в это, потом я по кусочкам через левые фирмы распродаю все из общего пакета и кладу себе в карман. А то, что остальные суммы потом сгорят, то это проблемы вкладчиков, а я объявлю о банкротстве! Это к вопросу о проблемах инвесторов.
Первая серия выступления Михаила Хазина: «Основные проблемы ритейла. Антикризисные программы и стратегии»
Третья серия выступления Михаила Хазина: «Основные проблемы ритейла. Антикризисные программы и стратегии»
Четвертая серия выступления Михаила Хазина: «Основные проблемы ритейла. Антикризисные программы и стратегии»
