На минувшей неделе в санатории «Марьино», что в Курской области, открылся молокозавод, принадлежащий не кому-нибудь, а Управлению делами президента. Там будут производить продукты под маркой «Кремлевское качество». Марьинское молоко получится недорогим, обещают кремлевские хозяйственники, — никаких посредников они не допустят.
А за стенами Кремля продукты дорожают, и в минувший четверг этой теме посвятили специальное заседание президиума Госсовета. Перед началом заседания Дмитрий Медведев пошел в народ. Он заглянул в продуктовый магазин города Энгельса в Саратовской области и поинтересовался ценами. Хлеб, молоко и яйца не подорожали — отчитались покупатели. Вот с гречкой проблема. «Кто-то пустил слух, что неурожай. Страха нагоняют», — отмел президент.
На Госсовете Медведев демонстрировал спокойствие: была засуха и неурожай, но в стране накоплены достаточные запасы зерна, угрозы дефицита нет. Другое дело, что «всегда есть люди, которые пытаются ситуацией воспользоваться». Иными словами, повышение цен — дело рук каких-то спекулянтов, их надо поймать и наказать. Бороться с высокими ценами президент поручил правительству и губернаторам. Самыми злостными нарушителями займутся ФАС, Генпрокуратура и МВД.
То, что еда дорожает, ясно даже из данных Росстата: за август потребительские цены выросли всего на 0,6%. Кажется, что немного, но это больше, чем в июле. Обычно в августе инфляция замедляется, цены могут даже чуть снизиться. Но официальная статистика — это средняя температура по больнице. Общественная палата провела мониторинг цен на конкретные продукты. Выяснилось, что хлеб в Нижнем Новгороде подорожал на 30%, яйца в Санкт-Петербурге — на 26%, молоко в Ростове-на-Дону — на 19% и так далее. То есть в целом большого всплеска инфляции нет — стоимость большинства из 170 товаров продуктовой корзины Росстата осталась неизменной, но в каждом городе 3–4 продукта подорожали так, что не заметить невозможно.
Чиновники уже предъявляют проделанную работу. Еще в минувший вторник при содействии Минсельхоза крупнейшие объединения сельхозпроизводителей и торговые сети подписали соглашение о сотрудничестве. Цель — не допустить необоснованного повышения цен. Документ составлен обтекаемо, и никого ни к чему не обязывает. Но представители аграрного бизнеса уверены: давление государства будет нарастать. Одна только ФАС уже возбудила 68 дел о завышении цен на продукты.
Охота на ведьм
Предприниматели утверждают: их стали кошмарить по поводу повышения цен уже две-три недели назад. «ФАС начала проверки во многих регионах, где работают наши магазины», — рассказывает представитель крупнейшей в России розничной сети «Магнит» Олег Гончаров. Но главная проблема не федералы, а региональные власти, которые действуют грубее.
«Основных методов давления два: заключение соглашений о замораживании цен и запрет на вывоз продукта из региона», — рассказывает исполнительный директор Молочного союза Владимир Лабинов. По закону администрация не имеет права запретить поставщику продавать товар в другие регионы, но на самом деле это происходит повсеместно.
«Сначала предупреждают по-хорошему. То есть дают знать о “нежелательности” вывоза продукции», — рассказывает Лабинов. Если поставщик делает вид, что не понял, чиновники начинают действовать активно. Например, через ветеринарную службу, которая под разными предлогами отказывается выдать сопроводительные документы для вывоза продукции в соседний регион. Или через ГИБДД — патруль просто разворачивает машину, потому что она грязная — «чтоб регион у соседей не позорили» — или фары неровно светят. «Если же производитель умудряется договориться и с ГИБДД, и с ветеринарами, администрация обещает прислать санитарных инспекторов и налоговиков с проверками. Тут даже самые несговорчивые договариваются», — говорит Лабинов. По его подсчетам, неофициальный запрет на вывоз продукции сейчас действует в большинстве российских регионов.
Председатель Агропромышленного союза России Иван Оболенцев называет действия регионов «экономическим сепаратизмом». «Мы живем в едином экономическом пространстве, и перемещение продовольственных ресурсов внутри страны не должно ограничиваться», — убежден он. У Оболенцева есть свое предложение по борьбе с произволом регионов: «Отправить одного-двух губернаторов в отставку, чтобы другим было неповадно».
В некоторых областях контроль над ценами устанавливается почти напрямую. К примеру, на прошлой неделе министр экономики Омской области Игорь Мураев на встрече с ретейлерами и представителями молочных заводов рекомендовал не повышать цены на продукцию более чем на 5–10%. Такая рекомендация из местного Белого дома — это приказ, уверен один из крупных переработчиков. В Ульяновске на заседание рабочей группы по ценам на продовольствие пригласили не только прокурорских и милицейских работников, но и представителей ФСБ — чтобы рекомендации выглядели весомей, говорит источник Newsweek. По словам производителей, запреты на повышение цен и вывоз продукции сейчас практикуют в том числе и в Архангельской, Кировской, Саратовской и Липецкой областях.
Чиновники сейчас решают: кто виноват и где по пути от поля до прилавка прячется спекулятивная накрутка. Продуктовые сети один раз уже виноватыми были. В 2007 году, когда цены росли столь же стремительно, их обвинили в том, что они слишком «зажимают» производителей. После этого был принят весьма спорный закон «О торговле». Но сейчас ретейлерам можно особо не опасаться — ФАС не считает их ответственными за рост цен, сказали Newsweek в службе. «Чистая рентабельность, например, сети “Магнит” — меньше 3%. В крупной рознице цены растут медленнее, чем по всей цепочке», — подтверждает выводы ФАС аналитик «Ренессанс Капитал» Ульяна Ленвальская.
Производители тоже как будто ни при чем. Хозяйства пострадали от засухи и пожаров и должны как-то восстанавливаться. «Сначала была аномально холодная зима — погибли озимые. Потом то, что осталось, добила засуха», — перечисляет беды крестьян первый зампред аграрного комитета Думы Айрат Хайруллин. Большинство сельхозпроизводителей на грани банкротства.
Держи вора
Истина где-то посередине, решили чиновники. На этот раз виноватыми в повышении цен назначат промежуточное звено — молочные заводы, мясокомбинаты, мельницы и т.д. «Переработчики зачастую получают дополнительные доходы от повышения цен, основанного на ожиданиях рынка» — говорится в ответе Минсельхоза на запрос Newsweek.
Те, конечно, оправдываются. «Цена закупки молока в хозяйствах около 15 рублей. Затраты на логистику за три года выросли в 2,5 раза», — рассказывает представитель крупнейшей молочной компании «Юнимилк». Завод продает молоко в сети по 22 рубля. Разница между стоимостью сырья и отпускной ценой — это упаковка, энергозатраты, заработная плата, амортизация и много других расходов, говорят молочники. По словам собеседника Newsweek, компания сейчас вынуждена продавать дешевое молоко себе в убыток. «Примерно такая же ситуация и на зерновом рынке. Производители обвиняют мукомольные заводы в завышении цен. В доказательство приводят цифры: мука в этом году дорожала еще до того, как стало дорожать зерно, хотя должно быть наоборот.
Чиновники знают об этих подозрениях: ФАС уже потребовала от Российского союза мукомольных и крупяных предприятий до 5 сентября представить досье на своих членов: кто они, откуда, по какой цене закупают зерно, по какой продают. Управляющий делами союза Николай Рыбаков отрицает все обвинения. «Тонна муки без учета расходов стоит 8220 рублей. С издержками и 10% прибыли — 10 850 рублей. А с налогами и расходами на транспорт — 12 435 рублей», — говорит он. Региональные мукомольные заводы по такой цене и продают продукцию, утверждает Рыбаков. Получается, что все справедливо.
Нет конкурентов
Понятно, что все нынешние кампании временные. Через некоторое время Кремль и Белый дом перестанут грозить губернаторам, и местные чиновники успокоятся. В 2007 году тем и закончилось. Системное решение найти сложнее. Цены росли бы не так быстро, если бы компании сокращали издержки. Сейчас им можно не стараться — конкуренция во многих отраслях низкая. «В Европе, где с конкуренцией все в порядке, на 10 000 жителей приходится три-четыре пекарни или хлебозавода. А у нас — 0,3–0,5», — говорит президент Российской гильдии пекарей и кондитеров Юрий Кацнельсон. Он считает, что если бы в свое время регионы поддержали Федеральную программу развития конкуренции, разработанную в Минэкономразвития, то сейчас не пришлось бы просить производителей придержать цены.
Регионы должны были разработать свои программы, но не все справились с этой задачей, рассказывает директор департамента развития конкуренции Минэкономразвития Александр Пироженко. Как «хорошие» он оценивает программы лишь 30 регионов, в числе которых Приморье, Камчатка, Челябинская область. Еще около десяти программ можно назвать посредственными. Остальные — плохие, а Петербург вообще ничего не представил.
«Конечно, где плохо развита конкуренция, там и цены выше. Вот, например, недавно во Владимирской области цена хлеба за неделю выросла на 15%. Стали выяснять — а там всего несколько комбинатов на весь регион», — говорит Пироженко. С ним полностью согласны в Общественной палате. «Посмотрите наш отчет — цена на хлеб в Петербурге выше, чем в Москве. И все потому, что в Петербурге слабо развита конкуренция на рынке производства муки», — говорит член палаты Михаил Попов.
Есть способ проще: не развивать конкуренцию, а дать льготы самым бедным. На заседании политического клуба «Единой России» на минувшей неделе обсуждали введение специальных продовольственных карточек. Эту идею поддерживают и производители — Иван Оболенцев убежден, что карточки нужны. По данным Newsweek, речь идет о талонах номиналом 1000 рублей, распределять которые сможет Пенсионный фонд, у которого есть база всех потенциальных получателей. Получить за талон можно будет любой пищевой продукт, за исключением сигарет и алкоголя. Это позволит, с одной стороны, отказаться от прямого регулирования цен на социально значимые продукты, а с другой — помочь тем, кому они стали не по карману. Аналогичная программа действует в США, где такие карточки food stamp получают миллионы граждан. Правда, в России слова «талон» и «карточка» вызывают другие ассоциации. Программу уже пытались внедрить в 2007 году, но потом отказались.
