От небывалой жары в России страдают все, но хуже всего от изменений климата пришлось агробизнесу: ущерб растениеводов от засухи уже превышает десятки миллиардов рублей.
Владельцы магазинов, вынужденные подключать дополнительные мощности для сохранения свежести продуктов. Рестораторы, наблюдающие снижение аппетита клиентов. Пустующие фитнес-клубы и выставочные центры. Но аномально жаркую погоду ощутили не только жители российских мегаполисов, заполонившие близлежащие к городам водоемы. В 17 российских регионах был введен режим чрезвычайной ситуации. Более 10 млн гектаров земли в крупнейших зерновых центрах России поражено засухой.
Минсельхоз уже снизил прогноз сбора зерна с 90 млн до 85 млн тонн. А затем руководитель ведомства Елена Скрынник анонсировала дальнейшую корректировку прогноза в сторону уменьшения. Скорректировали свои прогнозы и независимые эксперты. Например, в «Совэконе» полагают, что в этом году разумно вести речь о сборе 77–81 млн тонн. Несмотря на чрезвычайно неблагоприятный для выращивания зерна климат, по данным того же «Совэкона», урожай будет сопоставим с показателями середины 2000-х годов. А рекордно низким сбор был в 1998 году, когда он составил примерно 48 млн тонн.
Фонд спасет скот от ножа. Аномальной называет летнюю погоду в аграрных регионах в этом году заведующая отделом агрометеопрогнозов Гидрометцентра Анна Страшная. Подобного сочетания температур и количества осадков не было с начала наблюдений в 1946 году. В некоторых пострадавших регионах на аналогичную высоту столбик термометра поднимался и раньше. Но сопоставимых по влажности дней не фиксировалось.
Например, в Татарстане в июне в наиболее жаркие годы среднее по республике количество осадков составляло 30–43 мм. В этом году при сопоставимых температурах – только 10 мм. В Самарской области в засушливые 1948 и 1998 годы выпадало в среднем 22–32 мм, а в нынешнем июне метеорологи зафиксировали только 6 мм. Аналогичная ситуация и в Саратовской области, где в такой же жаркий и засушливый 1948 год количество осадков в июне составило в среднем 44–48 мм, а в нынешнем июне – 4 мм.
Аномальным было и большое количество дней с суховеями в июне–июле, когда относительная влажность воздуха понижалась до 12–20%. «Известно, что за два-три дня интенсивных суховеев при температуре воздуха 36–39°С в сочетании с почвенной засухой урожаю может быть нанесен непоправимый ущерб», – поясняет Анна Страшная.
Проблемы грозят вовсе не покупателям хлебобулочных изделий: цены на них давно оторвались от стоимости пшеницы или ржи. А вот животноводы могут столкнуться с ситуацией, когда дешевле будет зарезать скот, чем продолжать его кормить. Теоретически. Поскольку, несмотря на снижение прогнозов по сбору, весомым аргументом за то, что с острым дефицитом зерна Россия не столкнется, служат государственные запасы в 9,5 млн тонн зерна.
Впрочем, исполнительный директор «Совэкона» Андрей Сизов-младший считает, что интервенционный фонд инструментом стабилизации цен пока не станет: «Основная часть зерна, закупленная в фонд, была приобретена по ценам 2008 года, которые пока заметно превышают текущие. Государство будет стремиться реализовать зерно по цене как минимум не ниже себестоимости. Вряд ли при таких условиях животноводы будут выстраиваться в очередь», – заключает Андрей Сизов. По мнению аналитика Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) Олега Суханова, ждать поступлений зерна из интервенционного фонда на рынок стоит не ранее конца осени. К тому моменту внутренние цены могут повсеместно превысить цены закупки в фонд и появится относительно полная ясность касательно собранного урожая и его качества. «Продавать или отдавать за бесценок интервенционные запасы зерна никто не будет. В объявленные товарные кредиты для фермеров я верю, но не думаю, что зерно будет дешевым», – считает Олег Суханов.
Помимо интервенционного фонда, правительство обозначило другие виды поддержки аграриев. В частности, Елена Скрынник заявляла, что пострадавшие от засухи регионы прислали заявки на кредиты общей суммой 40 млрд рублей. Анонсировались кредиты сроком на 3 года под 2%. Кроме того, аграриям обещают отсрочку по ранее взятым кредитным и лизинговым обязательствам. Опрошенные «Ф.» эксперты полагают, что государственная поддержка будет полезной, но более действенным было бы страхование урожая. К этому инструменту снижения рисков, согласно официальной статистике, прибегает не более 30% российских компаний сектора АПК. Первый вице-премьер Виктор Зубков заявил о вступившем в этом году правиле о том, что в первую очередь льготные кредиты получат компании, застраховавшие урожай.
В федеральном правительстве признают, что тем самым хотят подтолкнуть региональные власти к стимулированию страхования сельхозпроизводителей. Ведь, казалось бы, опыт прошлых лет и прогнозы синоптиков должны были заставить фермеров задуматься. По словам Анны Страшной из Росгидромета, еще в феврале метеорологи давали прогноз, что в результате не самых неблагоприятных климатических условий валовый сбор урожая будет на 4–6% ниже прошлогоднего. Сам Виктор Зубков признает: несмотря на то, что уже в прошлом году многое говорилось о страховании урожая, в большинстве регионов уровень такого страхования вырос незначительно или совсем не изменился.
$520 за тонну зерна. Последние события с урожаем не могли не отразиться на мировом зерновом рынке, ведь из России поставляется почти 30% всей мягкой пшеницы в мире и до 50% – в страны Северной Африки и Ближнего Востока. Наше влияние на мировой рынок довольно существенно: Андрей Сизов оценивает долю России в мировой торговле пшеницей в последние годы в 15%. По его наблюдениям, за месяц цены фьючерсов на продовольственную пшеницу на крупнейшей в мире зерновой площадке – Чикагской товарной бирже – выросли примерно на 15%, отреагировав, тем не менее, на российскую засуху с опозданием.
Причиной несколько запоздалой реакции рынков, по мнению Олега Суханова, стали начальные неадекватно завышенные оценки международных агентств и министерств сельского хозяйства о производстве и конечных запасах зерна в РФ. А знаковым стал очередной (первый в наступившем сельхозгоду) египетский тендер по закупке пшеницы, прошедший 7 июля. Его результатом стало приобретение египтянами 60 тыс. тонн российской пшеницы у Valars Group по цене $183,5 за тонну FOB с поставкой 1–10 августа. Цена оказалась наиболее привлекательной из всех, предложенных на тендере. При этом на последнем июньском тендере пшеница была куплена почти на $20 дешевле. Владелец Valars Group Кирилл Подольский уверен: это далеко не предел. «Я помню 1998 год, когда мы продали контракт за $520, и не исключаю, что ситуация может повториться», – поделился прогнозом Кирилл Подольский.
В условиях роста цен на внутреннем рынке происходит искусственное сдерживание продаж. Двигать мировые цены вверх, наряду с Россией, продолжают новости из Евросоюза (засуха и наводнения в отдельных странах), Казахстана, Канады. «Очевидно, что экспортный потенциал, как и сам экспорт зерна из России, в этом году значительно сократится», – считает Олег Суханов. Андрей Сизов прогнозирует снижение экспорта зерна из России до уровня менее 15 млн тонн (в прошлом году – 22 млн). В первую неделю июля серьезно изменились и внутренние цены. Например, в европейской части России стоимость тонны продовольственной пшеницы увеличилась в среднем на 240 рублей, достигнув 3,91–4,15 тыс. рублей. Сильнее всего зерно подорожало на Урале, где средний рост цен составил 600 рублей.
Хлеб далек от зерна. В Российском зерновом союзе и правительстве уверяют, что роста цен на хлеб ожидать не стоит. Аналитики этим заверениям верят, объясняя политикой, низким уровнем благосостояния граждан и парадоксом российского ценообразования, когда цены на товар слабо коррелируются с сырьем, из которого его производят. «Значительного роста цен именно на хлеб мы не увидим – это социальный продукт, и с политической точки зрения его подорожание будет иметь слишком серьезные последствия. Кроме того, зерно составляет только 10–15% от стоимости хлеба. Но допускаю, что заметно, минимум на 15% подорожают кондитерские, макаронные изделия, крупы, ржаная мука», – считает Олег Суханов. При этом уровень цен на зерновую продукцию будет зависеть от конкретного региона: например, в Сибири в этом году проблем с зерном нет, поэтому серьезных всплесков цен ожидать не стоит. Зато на Северо-Западе и в Центральной части России изменения цен будут значительными.
Схожим образом рассуждает аналитик управляющей компании «Финам менеджмент» Максим Клягин: «Темпы роста цен на хлеб, хлебобулочные изделия и некоторые другие виды мучной продукции будут носить сравнительно умеренный характер. Стоит учитывать, что, несмотря на постепенную стабилизацию экономической конъюнктуры, потребительский спрос пока остается достаточно слабым», – полагает он.
Ощутят последствия засухи не только фермеры, непосредственно выращивающие зерно, но и животноводы, для которых при высоких ценах на фуражную пшеницу содержание скота будет нерентабельным. По прогнозам Андрея Сизова, стоит ожидать учащения случаев банкротства среди сельхозпроизводителей. «Думаю, будут проблемы, будут банкротства. Это нормальный процесс в условиях ухудшения условий бизнеса. Но вряд ли стоит ожидать какой-то масштабной волны, по политическим причинам этого не произойдет», – считает исполнительный директор «Совэкона». Аналитики также отмечают тот факт, что засуха, помимо очевидных недостатков, может стать большим преимуществом для производителей, которым удастся сохранить урожай, – в условиях дефицита они получат дополнительные прибыли. По прогнозам Национального союза зернопроизводителей, российское зерно в этом году может подорожать в 1,5–2 раза.
