Интервью-дискуссия. Вадим Радаев: «Анализ и перспективы развития российской торговли». Третья серия
Дата записи: 11 февраля 2010 г. Размер: 81,7 Мб. Время: 23 мин. 53 сек.
Специальный гость: Вадим Радаев, социолог, экономист, первый проректор Государственного университета — Высшей школы экономики: — Некоторые негативные последствия экстенсивного роста начали проявляться еще до кризиса. Я хотел бы рассказать не про кризис, а про докризисную ситуацию. Наблюдался резкий рост сетей, к тому же с нашими пространствами, с плохой инфраструктурой, проблема логистики, с проблемой управляемости поддержания стандартов, противоречивостью франчайзинговых схем, о которой было много дебатов.
Была и известная российская размытость форматов, некоторое несоблюдение стандартов и нечеткость в ориентации на целевые группы — это и дефицит кадров на всех уровнях. Я спрашивал у ритейлеров: «Где специалисты у вас наиболее востребованы?». И они отвечали: «Нам нужны все — от топ-менеджеров до кассиров». Была нехватка всех кадров. Долговая нагрузка все подготавливала, и это началось еще в 2006-2007 гг. В 2007 г., как раз накануне кризиса, был скачок долговой нагрузки по отрасли в полтора раза. И отрасль вышла к кризису с одним из лучших показателей, вышла как одна из самых закредитованных отраслей.
Дальше возникли проблемы, и они начались не в кризис. Сейчас мы забываем о некоторых вещах. Я несколько вольно назвал бы это «разочарованием в ритейле», но некоторые вещи начались, когда про кризис никто знать не знал, думать не думал. Во-первых, примерно в 2006 г. появилась мода на IPO (initial public offering — ред.). Четыре ведущих ритейлера вышли на IPO и все остальные крупные игроки почти построились и заявили, что на следующий год все выходят. А потом что? Ничего, почти никто не вышел, потому что проблемы уже начались. Затем, выход собственников начался не в кризис – сетей «Копейка», «Пятерочка», «Дикси». Были попытки у «Ленты», но Жеребцов вышел позже, чуть-чуть не успел, но его уход происходил до кризиса. Кто ушел в девелопмент, кто хотел заниматься яхтами, кто цветочным бизнесом, не важно. В сфере, которая считалась наиболее перспективной, выгодной, устойчивой, уже до кризиса начались проблемы.
Комментарий из зала: — Я хотел уточнить, кто вышел из «Копейки».
Вадим Радаев: — Александр Самонов. Я встречался с ним и мог бы вам рассказать.
Комментарий из зала: — Хотелось бы вернуться к IPO. IPO – это средство развития дальнейшего бизнеса в определенных условиях. Когда вы говорите, что дальше IPO не происходило, то это понятно – денег на рынке не стало. Зачем проводить IPO, когда денег нет?
Вадим Радаев: — Заметьте, это 2006-2007 гг., но не 2008-2009 гг.
Комментарий из зала: — Подготовка к IPO занимает время, и не один год. У некоторых компаний подготовка занимает 3-4 года.
Вадим Радаев: — Но многие объявляли выход на 2007 г. и не вышли. Потом сказали: «Мы откладываем». А потом снова откладывали. Затем случился кризис, и вопрос снялся. Но они не просто отказывались, а переходили на другие инструменты.
Комментарий из зала: — Кризис в России – это одно, но кризис как таковой начался раньше, и начался он не в России.
Вадим Радаев: — Это хорошо, что мы сейчас это понимаем.
Комментарий из зала: — …мы жили при этом, еще в памяти.
Комментарий из зала: — На Западе говорили о кризисе давно, у нас позже стали.
Вадим Радаев: — У нас все с опозданием. Теперь скажу по поводу иностранных компаний. Конечно, у каждой компании есть своя история, но все равно когда это складывается, получается картинка. Например, компания Marktauf не справилась. Я встречался с генеральным директором представительства Marktauf. Я вас уверяю, у них были наполеоновские планы. Они — второй игрок в Германии, говорили, что Россия для них приоритетная страна. А открыли всего один магазин, этим все и закончилось. «Рамстор», приснопамятный пионер этого дела, тоже не справился. Все это звенья одной цепи.
Комментарий из зала: (неразборчиво)
Вадим Радаев: — Все это произошло до кризиса. Потому что с кризисом приходит масса неприятностей, когда стремительно возрастает список тех, кто продался, обанкротился. А это было до того, когда еще не говорили ни о каком кризисе.
Комментарий из зала: — То, что было – менее интересно.
Комментарий из зала: — Интересно, это – уроки прошлого.
Комментарий из зала: — Пусть в качестве примера будет приведена другая компания. Про «Рамстор» мы все давным-давно знаем. Зачем нам говорить то, что мы знаем? Интереснее то, что существует сейчас и то, что будет потом. Мы должны понять, что больше интересует людей. Например, меня сейчас интересует, что происходит в кризис и что будет после кризиса. Некоторые вещи очень легко объяснить. Возьмите Запад, возьмите Россию – какие сейчас арендные платы в торговых центрах? На Западе стоимость аренды падает, у нас сохраняется. Почему уходят иностранные ритейлеры? Потому что все высчитывают, в том числе учитывают высокую арендную плату в нашей стране.
Вадим Радаев: — Вы правы. Многие пытались переплыть в девелопмент, потому что увидели, где легче зарабатывать деньги, но в итоге не сильно обогатились на этом. Кстати взрыв девеломпента, строительства торговых центров был как раз накануне кризиса. Та же ситуация с «Копейкой». В итоге стало только хуже. Не исключаю, что лучше бы осталось все, как есть.
Нельзя просто говорить о том, что будет бессмысленно, это напрасное дело. Единственное, что мы можем по-настоящему хорошо знать и понимать – это то, что было и что есть. У каждого свое представление, а мне кажется, что сконцентрировать внимание нужно на этом. И если это хорошо понять, нам кажется, что мы все знаем, а завтра выяснится, что мы это неправильно понимали. Сколько раз уже бывало, и сколько раз будет. Мы можем только пытаться понять, что действительно происходит сейчас, тогда мы сможем адекватно реагировать завтра. Прямые пути не самые эффективные, вы это знаете. Но все-таки любой кризис — это силовая ломка, радикальная, сжатая во времени ломка тенденций, которые были до сей поры. Фактически здесь по всем параметрам, которые мы обсуждали, это и произошло.
Какая была тенденция? Непродовольственные товары росли быстрее, следовательно, как во всякой приличной стране, доля продовольственных товаров у нас снижалась, хотя и понемногу. Это нормальная прогрессивная тенденция, но видно, что в кризис происходит ее приостановка, и более того, доля продовольственных товаров на время восстановилась. В чем будет заключаться дальнейший выход? Будет восстановление прежней тенденции почти по всем параметрам. Кризис — это перелом, который сейчас и происходит. Продовольственные товары восстановились. И как по заказу сокращалась доля упомянутых рынков по проценту в год. Потом дело пошло даже быстрее. Да, это не чисто экономическая конкуренция, да, их закрывали, понятно, почему и как. Значит, именно в этот период происходит консервация, и даже временное увеличение доли рынков — они не будут дальше расти. Но здесь опять происходит зигзаг, и опять никто не отказывался от планов. Московское правительство заявляло, что оно их изничтожит, но начался кризис, они сказали «стоп», я не имею в виду политический случай с Исмаиловым (Тельман Исмаилов, один из бывших владельцев Черкизовского рынка — ред.). Затем они вернутся к этой программе, и все продолжится, но сейчас доля возросла.
Расскажу про обстановку в регионах. Известно, что в середине десятилетия Москва и Санкт-Петербург теряли свою долю, регионы – Уральский, Поволжский и другие – росли быстрее. Сейчас произошло некоторое падение, но есть интересная и известная вещь, которую важно зафиксировать — произошло частичное восстановление доли столиц, то есть регионы провалились больше. И произошла временная приостановка похода в регионы, потому что там больший провал по спросу — еще один перелом в этих тенденциях.
Что еще переломилось? Я успел заглянуть, у вас в программе есть отчеты «ГФК-Русь» за последний период. Если бы там были данные за 2003-2004 гг., вы бы увидели, что индексы потребительских, социальных, финансовых настроений примерно одинаковые. Все росло: и настроения, и субъективные ожидания людей, но потом они переломились и пошли вниз, при этом негативный пик почти по всем этим показателям был весной 2009 г., потом началось выравнивание.
Это отдельная история, которая заслуживает обсуждения. Люди ожидают настроения. Почти во всех случаях, на всех отрезках это не совпадает или не полностью совпадает с объективной картиной того, что происходит реально — с доходами, с проблемами трудоустройства и безработицы. Таким образом, когда потребительские и финансовые настроения пошли вниз, было зафиксировано, что на тот момент еще фактическая материальная ситуация домохозяйств практически не изменилась. Затем ситуация начала выправляться, при этом подъем не опирался на улучшение материального положения домохозяйств. Настроения опережают реальные изменения в материальном положении людей. Этому есть разные объяснения. Одно из объяснений простое, скучное, но, может быть, верное — люди слишком много смотрят телевизор и значительно меньше читают газеты. Когда начался кризиса, про него никто не говорил, хотя ситуация уже ухудшалась. Затем начали говорить про кризис. И хотя ситуация именно у людей, а не у компаний еще не изменилась, настроения пошли вниз и покупательские предпочтения и ожидания, стремления пошли вниз. Все как по заказу начали говорить о том, что мы уже достигли дна и теперь выходим, хотя мы, может быть, вовсе и не выходим — сейчас уже никто не может сказать. Были заявления ответственных лиц. Никто не уверен, что мы выходим из кризиса, но настроения пошли вверх, при том, что объективная экономическая ситуация продолжает либо оставаться плохой, либо идет вниз.
По-прежнему идут споры среди весьма квалифицированных людей, по какой букве будет развиваться кризис. Я не знаю, что вы думаете, но у специалистов нет согласия по этому вопросу. Есть три модели — три буквы. Одна буква – V: дно уже было, дела пойдут вверх. Затем W — это будет второй провал. Грамотные люди из финансовой аналитики говорят, что он непременно будет, придет из финансовой сферы или из взаимоотношений финансового с реальным сектором. И есть буква L — мы упали на дно и будем долго и мучительно по нему ползти.
Комментарий из зала: — У нас менталитет такой. Эмоциональная модель…
Вадим Радаев: — А что значит эмоциональная модель? Все будет беспорядочно?
Комментарий из зала: — Почти броуновское движение. Появляется социальный позитив, и массы это оживление чувствуют. Есть праздник? Пошли на волне позитива. Как только позитив заканчивается, и начинается похмелье, все катится вниз.
Вадим Радаев: — Но сильных колебаний все-таки нет. Есть мелкие колебания, но при сглаживании флуктуаций не наблюдается — все было чудесно и шло вверх, потом переломилось, упало и опять идет вверх. Не то, что мы такие противоречивые и внезапные.
Комментарий из зала: — Вверх пока нет движения. Почему вы считаете, что есть? Движение сохраняется на прежнем уровне и даже медленно снижается. Если брать объективные показатели.
Вадим Радаев: — Я согласен. Если брать объективные показатели, не видно, чтобы оно сильно шло вверх. То же касается и людей. Имеются в виду основные показатели. А настроения идут вверх.
Комментарий из зала: — Мы – оптимистичный народ.
Вопрос из зала: — Как вы считаете, будет ли в нашей стране еще один спад и снова развитие?
Вадим Радаев: — Еще одно падение — это наиболее пессимистичный сценарий. Может быть, так и будет.
Комментарий из зала (неразборчиво)
Вадим Радаев: — С этим связывают возможное второе падение, но заметьте, мнения самых квалифицированных людей опять-таки не совпадают. Одни говорят: «Смотрите на ставки, смотрите процент плохих долгов, невозвраты будут нарастать и падение произойдет еще раз». Другие говорят, что этого не будет.
Комментарий из зала (неразборчиво)
Вадим Радаев: — Вы имеете в виду, что все делается не без интереса?
Комментарий из зала: — Имеет смысл обратить внимание на отчетность Центрального банка. С точки зрения социологии все действительно волатильно, а с точки зрения Центрального банка деньги у населения есть, то есть их столько же, сколько и было. Естественно, розничный товарооборот упал, но за счет чего? Автомобили перестали покупать, но продовольственные товары покупаются приблизительно также, хотя некоторые позиции снизились.
Вадим Радаев: — Если раскладывать по категориям, там также существуют разные ситуации, но в основном все не столь драматично. Если сравнить даже не с рынком автомобилей, а с рынком бытовой техники и электроники, то прослеживается падение до 30 %. Конечно, ситуация очень разная. Настроение – важный индикатор, но его воспринимать нельзя прямолинейно, потому что он не бьется в разные стороны с тем, что происходит объективно, в том числе по показателям, о которых вы говорите. Это также интересно и также влияет на рынок. Это же не просто галочку поставили в анкете, у них действительно что-то меняется и это не может влиять на рынок в перспективе.
Вопрос из зала: — Есть ли у вас данные, на что население планирует тратить деньги в ближайшее время, какие покупки будет совершать?
Вадим Радаев: — Такой информации как раз достаточно, с точностью до отдельных продуктов. Этим занимаются «ГФК Русь», «Комкон», «Ромир» и другие компании. Мы сотрудничаем с «ГФК Русь», у них хорошо и очень детально прослеживаются данные ряды.
Скачать доклад Вадима Радаева «Анализ и перспективы развития торговли в России»
Первая серия интервью-дискуссии Вадима Радаева: «Анализ и перспективы развития российской торговли»
Вторая серия интервью-дискуссии Вадима Радаева: «Анализ и перспективы развития российской торговли»
Четвертая серия интервью-дискуссии Вадима Радаева: «Анализ и перспективы развития российской торговли»
Пятая серия интервью-дискуссии Вадима Радаева: «Анализ и перспективы развития российской торговли»
