Везут же люди

Клиентская база, оставшаяся еще с советских времен, грамотно организованный процесс производства, удачный выбор дистрибутора позволили героям нашего рейтинга наращивать экспорт рекордными темпами. Представляем пятерку самых динамичных экспортеров в самых динамичных отраслях-2011.

Капитан морошки

Индивидуальный предприниматель из Мурманска Владимир Рубановский стал победителем рейтинга СФ, а также попал в тройку крупнейших экспортеров фруктов, ягод и орехов — исключительно по прихоти природы.

Рубановский занимается сбором дикорастущих ягод в Северо-Западном регионе с 1992 года. Тогда он познакомился со своим будущим партнером Геннадием Жоховым, который руководил разгрузкой большегрузных судов морского пароходства в Мурманском порту. Заняться экспортом морошки Рубановскому посоветовал Жохов, у которого были связи на таможне.

Рубановский и Жохов начали с мелкооптовых поставок ягод для местного филиала крупного шведского заготовителя дикоросов Polarica. Через четыре года они самостоятельно вышли на потребителей морошки в Финляндии и Швеции — ликеро-водочные заводы и кондитерские фабрики. Сегодня два предпринимателя поставляют в Скандинавию замороженные ягоды под брэндом Nordberry.

Морошка — товар дорогой, в пять-десять раз дороже других ягод, и в основном идет на экспорт, говорит Рубановский. Самым крупным заготовителем морошки в России является ООО "Норрфрюз продуктион иист", "дочка" шведской Polarica. В 2011 году "Норрфрюз" отправила в родную Скандинавию ягод на $7 млн. На втором месте — Рубановский и Жохов с $6,3 млн в совокупности.

В сезон сбора ягод "Норрфрюз" открывает примерно 100 заготовительных пунктов, главным образом в Карелии. Рубановский и Жохов — около 60 пунктов, преимущественно в Архангельской и Мурманской областях. В 2010 году морошки везде выросло мало из-за засухи, а в 2011-м урожайность была высокой только на русском Севере, как раз в Мурманской и Архангельской областях.

"Тогда экспортные цены на морошку выросли в 2,5 раза. Три года назад мы морошку с трудом продавали по 5 евро за килограмм, а в 2011-м у нас за 20-евровой ягодой очередь выстроилась",— вспоминает бизнесмен. Хотя и затраты на закупку ягоды у местного населения тоже выросли пропорционально. Заработки у сборщиков хорошие, говорит Рубановский: закупочная цена на морошку в зависимости от года варьируется от 100 до 500 руб., в 2011-м она была максимальной.

Хлебное место

Оби-нон, патыр, гала-осиеги-нон — менеджеры по сбыту Михайловского зерноперерабатывающего комбината Алтайского края давно уже выучили эти названия популярных сортов узбекского тандырного хлеба. Узбекистан сегодня — основной внешний потребитель пшеничной муки, выпущенной Михайловским комбинатом и его материнской компанией ОАО "Пава". Около 50% своей выручки в 2011 году Михайловский комбинат получил от поставок в эту страну. В 2011 году Михайловский мелькомбинат и ОАО "Пава" с совокупным объемом зарубежных поставок $18,3 млн стали крупнейшими российскими экспортерами муки, показав впечатляющую динамику: +5855% (Михайловский комбинат) и +419% (ОАО "Пава"). Хотя еще в 2010-м Михайловский комбинат не входил даже в топ-30.

Валерий Покорняк, основатель макаронной фабрики "Алтан", объясняет внешнеэкономические успехи Михайловского комбината в Средней Азии тем, что они при среднем (по меркам Алтайского края) качестве муки берут невысокими ценами. Свою роль сыграли благоприятная рыночная конъюнктура и эффект низкой базы. В 2010 году случился недород пшеницы в России, цены на зерно выросли на 53%. За этим во второй половине года последовал запрет на экспорт зерна и зернопродуктов из РФ. Эмбарго отменили с 1 января 2011-го, и экспорт муки сразу пошел вверх.

Но настоящий прорыв случился в 2011 году, когда комбинат двинулся в Узбекистан. Коммерческий директор "Павы" Анжела Киселева говорит, что "Паве" удалось найти в Узбекистане сильного местного дистрибутора — торговую компанию "Сурхондарье", крупнейшую в Узбекистане. "Сурхондарье" импортирует по 100 тыс. тонн муки в год.

Крупнейшими импортерами муки в мире считаются Таджикистан, Узбекистан, Афганистан, Ливия и Иран, причем первые три страны закупают около 1 млн тонн муки ежегодно. В среднеазиатских странах хлеб — главный товар в продуктовой корзине, узбеки и таджики съедают по 160-170 кг хлебопродуктов на душу населения в год против 130 кг в России.

Задел из прошлого

Паровые котлы таганрогского завода "Красный котельщик" (ТКЗ), входящего в энергомашиностроительный холдинг "ЭМАльянс", встречаются на каждой четвертой электростанции на территории бывшего СССР. В 2011 году завод удачно использовал этот задел, чтобы получить контракты на модернизацию собственного же оборудования, установленного 30-40 лет назад. Зарубежные поставки завода выросли почти втрое. И если в 2010 году доля экспорта в выручке составила 10%, то в 2011-м она достигла 21%.

После развала СССР поставки нового оборудования для больших электростанций в СНГ оккупировали немецкие, американские и французские производители. У ТКЗ же экспортные поставки ограничивались продажей запчастей небольшими партиями на $5-10 млн в год. Заводу требовался масштабный экспортный проект для крупной электростанции. Тогда бы кусок хлеба был обеспечен на годы — поставки запчастей, техобслуживание, модернизация.

Однако пробить иностранную оборону таганрогскому заводу удалось лишь в 2010 году. Он подписал контракты на модернизацию нескольких крупных электростанций на Украине: Старобешевской, Кураховской, Запорожской ТЭС и др. Переговорщики сыграли на том, что заграничные котлы служат по 10-25 лет и требуют грамотной эксплуатации. Сделанные же в Таганроге долговечны, просты в обслуживании и вдвое дешевле немецких. В 2011 году объем поставок котлов в Молдавию по этим контрактам вырос с $1,9 млн до $9,5 млн, а на Украину — с $5,5 млн до $26,4 млн.

Сейчас экспортные аппетиты ТКЗ и "ЭМАльянса" простираются гораздо дальше СНГ. Самый большим потребителем энергетического машиностроения является Китай. Местные котлостроительные заводы загружены на два года вперед. Но они производят котлы очень дешево, и конкурировать с ними ТКЗ не может: везти котлы в Китай дорого, к тому же на ввоз котлов в КНР установлена заградительная импортная пошлина 15%. Поэтому "Красный котельщик" выбрал более реальную цель — Европу, Ближний Восток и Индию.

Час от часу не легче

Выпускник Московского института управления Александр Макаров и его брат Вячеслав занялись производством наручных относительно недорогих золотых часов еще в середине 1990-х годов. Корпусы из драгоценных металлов братья делали сами, механизмы закупали за границей. К началу 2000-х "Мактайм" выпускал по 10 тыс. моделей часов в месяц. В середине 2000-х братья купили пензенский часовой завод "Заря", потом оборудование и технологии некогда крупнейших в России заводов "Полет" и "Слава": теперь в числе прочего амбициозные братья производили хронограф 3133, деталь часового механизма, которую в то время использовали многие как российские, так и зарубежные часовые компании-сборщики.

К 2007 году "Мактайм" превратился в одно из крупнейших в Восточной Европе часовых производств полного цикла. В нише наручных часов из драгметаллов, по данным Step by Step, компания с объемом производства 50 тыс. штук в месяц была лидером на российском рынке. В конце 2007 года швейцарская Swatch Group объявила о прекращении продаж своих часовых механизмов сторонним компаниям, и перед "Мактаймом" открылись новые горизонты. Александр Макаров уверял, что интерес со стороны мировых компаний к российским механизмам резко возрос.

Но мечте Макаровых об экспорте механизмов также не суждено было сбыться. По данным таможенной статистики, в 2010 году "Мактайм" вывез в Германию, Польшу и на Украину тысячи часовых деталей общей стоимостью $438 тыс.— это примерно 5% общей выручки компании. Объем экспорта в 2011-м превысил $1,2 млн (уже 18% оборота завода). Благодаря 2216,8-процентному росту объема поставок "Мактайм" стал одним из победителей рейтинга. Однако компания проиграла в ценовой конкурентной борьбе китайским производителям. "В прошлом году Александр Макаров объявил всем партнерам, что прекращает производство механизмов",— рассказывает главный редактор журнала "Часовой бизнес" Вячеслав Медведев. "Мактайм" выполнил договоренности с контрагентами и закрыл "безнадежный проект" с механизмами.

Неприступная крепость

Сувор Багаев заботится об экологии родного Владикавказа уже не первый год. В выхлопных газах его Volkswagen, по подсчетам самого Багаева, содержится на 30% меньше токсичных веществ, чем у машин стандартной комплектации. Багаевский автомобиль ездит на биоэтаноле.

Экологией Багаев проникся по служебной необходимости: он возглавляет первое и пока единственное в России специализированное предприятие по производству экотоплива — завод "Миранда". Завод принадлежит 68-летнему Алихану Багаеву, "водочному королю" Северной Осетии.

Основной капитал Алихан Багаев заработал на приватизации базы потребкооперации, на которой в итоге наладил производство оконных рам, дверей — и водки. Инвестиции в "Миранду" составили около 30 млн евро, но производственные мощности загружены на 5-10%. Нет спроса.

Почему бы не продавать биоэтанол на экспорт? Одна из преград — стоимость сырья. С каждым годом зерно, из отходов которого "Миранда" в 2007 году принялась делать биоэтанол, становится все более дефицитным продуктом. Весной этого года Алихан Багаев начал осваивать производство биоэтанола на основе более дешевого сырья — мелассы.

Другая проблема — высокие налоги. Биоэтанол облагается акцизами наравне с обычным спиртом.

Впрочем, внутренний рынок не созрел для экологически чистого топлива, а внешний недоступен по причине высокой себестоимости производства в России. "Миранда" начала экспортировать то, в чем лучше всего разбирается,— спирт пищевой. В конце 2010 года завод Алихана Багаева поставил в Туркменистан пробную партию этилового спирта "люкс" на общую сумму $150 тыс. Но уже в прошлом году объем экспорта "Миранды" превысил $3,4 млн, а это почти половина совокупной выручки завода за 2011 год.