Вечером 24 августа неизвестный мужчина, угрожая взорвать себя, захватил отделение Ситибанка на Большой Никитской улице, в котором находились четверо человек. Им оказался разорившийся бизнесмен Арам Петросян: таким способом он решил привлечь внимание к проблеме банкротства физических и юридических лиц. Перед этим Петросян опубликовал несколько роликов в социальной сети "ВКонтакте": в одном из них мужчина обращается к президенту Путину и говорит, что решился на крайний шаг из-за безысходности и проблем с бизнесом. В своём видео Петросян выдвигает два требования — признать понятие банкротства болезнью на государственном уровне и создать институт, который бы занимался проблемой банкротства. Произошедшее вызвало мощный общественный резонанс, а бизнес-омбудсмен Борис Титов пообещал изучить требования Петросяна. The Village узнал у юриста и предпринимателей, потерявших бизнес, как происходит банкротство и стоит ли признавать его болезнью.
Как бизнесмены переживают банкротство
Виталий, предприниматель:
Три года назад у меня был бизнес в сфере продажи подарков, сувениров и игрушек для детей. Вследствие низкой маржинальности и целого ряда управленческих ошибок бизнес потерпел крах с большим количеством личных долгов и прежде всего банковских кредитов. Я был и индивидуальным предпринимателем, и генеральным директором ООО. У предпринимателя личные долги и долги бизнеса часто неразделимы. Деньги брались на физическое лицо, а направлялись в бизнес. Бизнес потерпел крах, а долги перед банками остались. Но при этом я потерял всё: и репутацию, и бизнес, и квартиру, у меня не осталось ничего, кроме опыта и наработанных личных компетенций.
В результате образовались долги на 18 миллионов рублей; я продал квартиру, машину, купил комнату в коммуналке в Москве. Постепенно личные долги отдал, остался должен только шести банкам около 4 миллионов рублей.
Тогда думал повеситься, абсолютно реально. Было отчаяние. Мне помог звонок бывшей девушки, как сейчас помню: сижу в комнате коммунальной квартиры, всё потерял, перспектив нет, одни долги, и бывшая девушка звонит и говорит что-то вроде "Всё будет у меня, а у тебя не знаю". Эта фраза настолько меня разозлила, что я решил всем доказать, что восстановлюсь, всё себе верну и построю сильную компанию.
Когда ты сталкиваешься с первым крахом в бизнесе, не хватает навыков антикризисного управления, они появляются только после первой неудачи. И ты до последнего надеешься, что сможешь преодолеть кризисную ситуацию путём наращивания долговой нагрузки, это, в свою очередь, приводит к увеличению долгов и, как следствие, к абсолютному краху, потере всего, что у тебя есть. А потом появляются коллекторы, письма из налоговой, пенсионного фонда и прочих структур с требованием денег, что психологически уничтожает личность предпринимателя, полностью его подавляя.
После краха бизнеса и потери практически всего имущества у предпринимателя появляется дилемма — идти работать на другого нанимателя или начать новый бизнес, в том числе используя предыдущий неудачный опыт. Так как опыт и наработанные компетенции позволяют, мне удалось организовать компанию в сфере продажи медицинского оборудования. Компанию сильную и эффективную, которая за полтора года с нуля вышла в лидеры своего сегмента, стала участвовать в профильных выставках. Сегодня мы начинаем разрабатывать собственные модели аппаратов и готовимся к выходу на зарубежные рынки.
Но при этом после банкротства личность предпринимателя стирается, такой предприниматель не может легально руководить и владеть бизнесом, поэтому всё управление происходит через друзей и помощников. Потерпевший крах предприниматель не может официально от своего имени начать новый бизнес, капитализировать его, улучшать, усиливать, потому что новому бизнесу нужны деньги на развитие, а тут старые долги висят, их надо отдавать. Я и готов отдать, но мне сначала надо новый бизнес построить, чтобы отдать. И, может быть, не стоит лишать предпринимателя банкрота права заниматься бизнесом, а достаточно установить мораторий на выплату долгов в течение трёх лет. Я готов вернуть старые кредиты, но мне нужно восстановиться.
Главное качество для предпринимателя — сила духа и умение учиться, вынося выводы из предыдущих ошибок. Самое сложное — после падения не ожесточиться на мир и сохранить способность мыслить позитивно, на благо себе и окружающих. Не все предприниматели козлы и торгаши. Я знаю многих людей, которые совершают типичные ошибки в части оценки маржинальности товара, спроса и формировании каналов продаж. А ещё бывает чрезмерно раздутая кредитная нагрузка, превышающая объём стабильной прибыли. Многих добило последнее повышение курса доллара (когда обязательства по договору есть, а закупочные материалы были заложены по старому курсу).
Я думаю, Арам просто психологически не справился, психанул мужик. Но он поднял очень важную проблему. Правда, я не согласен, что банкротство является болезнью. Банкротство очень закаляет предпринимателя, делает его сильнее, хотя это скорее вопрос силы личности. При этом я абсолютно согласен, что нужен институт, занимающийся проблемами реабилитации предпринимателей, переживших банкротство.
Юрий, бывший предприниматель:
Раньше я работал в сети игровых клубов "Вулкан", но потом наш региональный директор ушёл из компании, решив открыть свой бизнес. Мы с ним и другими партнёрами скинулись деньгами и открыли собственную частную туристическо-развлекательную базу. При этом наш директор взял кредиты на выкуп территории старого санатория, недвижимости, взял в лизинг оборудование под выручку. Сначала всё было отлично, бизнес постепенно окупался. Но когда в 2008 году в стране закрыли игорный бизнес, получилось так, что у нашей фирмы долгов было на 147 тысяч долларов. Директор слинял за границу со своей частью имущества, успев до этого часть бизнеса и оборудования продать. А мне и моим друзьям пришлось ответ держать за долги фирмы.
Пришлось работать незаконно, пока отдел по борьбе с экономическими преступлениями не закрыл нас. От уголовки меня нужные люди отмазали, но от кредитных долгов как учредитель фирмы я не смог отвертеться, хотя и вышел из их числа. Чтобы выплатить долг фирмы, я набрал кучу кредитов уже на себя. Общая сумма кредитов, которую я на себя набрал, составила 2 202 660 рублей. Имущества в личной собственности у меня не осталось. В итоге я у каких-то кредиторов долги за 5 % суммы выкупил, какие-то заплатил сам, а что не смог — закрыл по невозможности взыскания актами приставов. С коллекторами я общался только в судах либо когда от них поступало официальное предложение о списании части долга за определённые комиссионные отступные.
Банкротство — это широко разрекламированный лоховоз, обман трудящихся! Людям по закону, чтобы обанкротиться, надо оплатить госпошлину около 6 тысяч рублей, положить на депозит суда 10 тысяч рублей плюс сумму вознаграждения финансовому управляющему (в Москве это от 35 до 150 тысяч рублей). Ещё около 10 тысяч рублей — за второй этап процедуры. При этом есть риск, что кредиторы на общем собрании либо откажутся от своих требований, либо заявят о мошенничестве, либо найдут формальный повод развалить банкротство: банкам не выгодно банкротить должника по многим причинам.
Если вы имеете в виду требования того армянина, который захватил банк, признать банкротство болезнью, я их поддерживаю частично. Я считаю, что процедуру банкротства надо изменить, так как за те суммы, которые заламывают СРО рядовому человеку, признать себя банкротом нереально! Хотя я отдаю себе отчёт в том, что, если сделать цену всей процедуры банкротства доступной массовому контингенту должников, все ринутся себя банкротить — и те, кто реально честно платил, и те, кто сознательно брал кредит, чтобы не платить его.
Требования господина Петросяна хоть и имеют обоснованные причины, но абсурдны по сути: как можно приравнять человека, который взял кредиты, имея хорошую зарплату, работу, но потом в силу обстоятельств (сокращения, кризиса, болезни и тому подобного) объективно не смог выплачивать кредит, к алкоголику или наркоману?
Как проходит банкротство
Максим Доценко, председатель экспертного совета при Общероссийском профсоюзе арбитражных управляющих:
Процедура банкротства юридических и физических лиц проходит в соответствии с законом "О несостоятельности (банкротстве)". Это может быть реабилитационная процедура (финансовое оздоровление, внешнее управление, реструктуризация долгов гражданина) либо ликвидационная (конкурсное производство, реализация имущества гражданина). Соответственно, либо должнику предоставляется возможность на льготных условиях в течение определённого периода времени рассчитаться с долгами, либо арбитражный управляющий выявляет имущество должника, оспаривает сделки, выставляет имущество на торги и распределяет выручку между кредиторами, после чего разрешается вопрос о списании задолженности.
Предприниматель признаётся банкротом, если не имеет достаточного количества имущества для расчётов с кредиторами. При подаче заявления о банкротстве в суд должником не важно, какова сумма задолженности, важен факт неплатёжеспособности. При подаче заявления важно, чтобы сумма была более 300 и 500 тысяч рублей для физических и юридических лиц соответственно, просрочка оплаты более трёх месяцев, решение суда о взыскании долга (есть ряд исключений, когда такое решение не требуется).
Гражданин, признанный судом банкротом, должен отчитаться перед судом и кредиторами о своём имуществе, совершённых им за последние три года сделках — то есть полностью раскрыть финансовое положение. Искажение либо неполное представление такой информации влечёт отказ суда по результатам проведённой процедуры в списании долга. Все сделки должника, особенно крупные, контролируются арбитражным управляющим. Должнику может быть запрещён выезд за рубеж. В течение трёх-пяти лет после завершения процедуры гражданин не может стать руководителем коммерческой организации, будет испытывать затруднения при получении кредитов, не сможет вновь подать на банкротство.
Процедура банкротства проходит под контролем суда. Это важно, так как банкротство подразумевает множество конфликтов между должниками и кредиторами, которые разрешает суд. Кредиторы видят в процедуре банкротства широкие возможности по поиску имущества должника — например, здесь возможно оспаривание сделок должника. Должники видят в банкротстве способ избавиться от долгов, хотя далеко не всегда суды их в этом поддерживают. Есть прецеденты, когда суды долги не списывали. Кроме того, некоторые долги нельзя списать в принципе — например, компенсацию ущерба, причинённого преступлением, либо убытки, причинённые генеральным директором. Большое значение имеют и репутационные риски.
По выражению экс-судьи Высшего арбитражного суда Сергея Сарбаша, банкротство — это квантовая физика в праве. Процедура достаточно сложная, поправки в закон вносятся в среднем восемь раз в год, в результате чего текст закона о банкротстве представляет собой нагромождение усилий множества лоббистов — налоговиков, банков и так далее. Текст сам по себе противоречивый и в то же время содержит много пробелов.
Наиболее часто кредиторами оказываются банки и налоговая служба, однако это может быть и частная компания либо частное лицо, с которым не рассчитались, например, по договору займа или поставки. Порой взыскатели прибегают к услугам коллекторов, в основном этим занимаются банки.
Я имею дело с разными случаями. Частая ситуация — поручительство. Зачастую банк требует найти поручителя в качестве условия выдачи кредита. Предприниматели могут поручаться как за свою компанию, так и по долгам друзей и партнёров, не всегда чётко осознавая, во что это может в итоге вылиться. Претензии по налогам тоже становятся поводом для банкротства. Не все доначисления со стороны налоговой службы одинаково законны, однако в кризисный период оспорить доначисления в суде достаточно сложно даже при вопиющих нарушениях со стороны самой налоговой. Поэтому предприниматели ищут выход в банкротстве.
Есть и недобросовестные должники, которые собирают большие суммы, выводят активы и бросают компанию (например, этим часто грешат застройщики). Бывает и так, что предпринимателю самому задолжали много денег, а служба судебных приставов в силу своей загрузки не очень охотно и не очень активно взыскивает долги — а в рамках процедуры взыскания через банкротство возможностей у кредиторов намного больше.
