Президент РФ Владимир Путин 30 июня отменил ограничения по продаже туров в Турцию, а также запрет на чартерные авиаперевозки. Другие специальные меры в отношении этой страны пока остаются в силе. Глава Роспотребнадзора Анна Попова рассказала в интервью РИА Новости о том, стоит ли ожидать скорого возвращения турецкой продукции на наши прилавки, а также об обеспечении эпидемиологической безопасности россиян на турецких курортах.
— Анна Юрьевна, будет ли Роспотребнадзор проводить дополнительную работу после объявления о возобновлении турпотока в Турцию?
— У нас есть соглашение с нашими коллегами в Турции по информированию о различных эпидемиологических рисках, работа сейчас активизируется. Мы это делаем для того, чтобы в части эпидемиологии эти риски были сведены к минимуму, к нулю. Мы знаем о ряде громких ситуаций в предыдущие годы, связанных с питанием в отелях. Чтобы этого не было, мы работаем. Взаимодействие ведется на уровне обмена документами, не предусматривает взаимного контроля.
— А он может потребоваться?
— До сих пор он не был нужен, посмотрим, что сегодня будет заявлено, какие отели, в каком состоянии и какая будет реакция, но в любом случае надо хорошо помнить, что гражданин Российской Федерации, даже находясь на территории другого государства, защищен российскими законами, а также защищен законами той страны, где он находится. Потому что практически во всех странах сегодня существует право потребителя на его защиту, и здесь мы тоже готовы оказать содействие. Но мыть руки, пить чистую воду, желательно бутилированную и лучше из той бутылки, которую вы открыли сами, есть только ту пищу, в которой вы уверены, которая при вас термически обработана, не есть сырое, не есть в придорожных условиях — это базовые принципы, которые не должны нарушаться.
— Владимир Путин отменил лишь те ограничения в отношении Турции, которые связаны с туризмом. По остальным вопросам правительству поручено провести переговоры с турецкой стороной и уже по итогам вносить предложения. Как вы оцениваете сроки возвращения турецкой продукции на рынок?
— Мы сегодня турецкой продукции не видим, и совершенно очевидно, что не увидим завтра.
— То есть в ближайшее время турецкие товары на полках не появятся?
— В ближайшее время пока нет. Решения этого сегодня нет.
— Будете готовиться к возвращению?
— Наша задача контролировать состояние продукции, ее качество, безопасность в ежедневном режиме, что мы делаем, поэтому, если будет продукция с высоким риском, значит, и контроль за ней будет организован.
— Недавно на российский рынок вернулось украинское предприятие "Артемсоль", ввоз продукции которого был приостановлен в январе 2015 года. Есть ли сейчас обращения от других иностранных, в частности украинских компаний по возвращению на рынок?
— На все обращения прошлого года мы ответили, в этом году новых обращений пока не было.
— А качеством иностранной продукции, которая поступает в Россию, вы довольны?
— Здесь, к сожалению, если российская продукция в удельном весе проб, несоответствующих требованиям, стабильна, то по импорту мы видим неуклонную динамику по повышению находок за последние годы, она не стремительная, и это хорошо, но она все-таки есть. Мы очень надеемся, что принятая стратегия, которая направлена на повышение качества пищевой продукции в Российской Федерации до 2030 года, позволит нам урегулировать в первую очередь нормативные акты, и потом дальше решить поэтапно все проблемы, которые сегодня есть. И уже потом мы об этом поговорим.
— Предъявление более высоких требований к качеству продукции, предусмотренное стратегией, может привести к уходу с рынка каких-то производителей?
— Мы неоднократно в течение года обсуждали проект с бизнесом, и в той редакции, в которой она вышла, бизнес для себя рисков не видит. Стратегия не направлена на то, чтобы вытеснить производителей, она направлена, во-первых, на то, чтобы были требования к качеству, во-вторых, чтобы продукция соответствовала этим требованиям, у нас сегодня нет требований к качеству продуктов питания. Плохо должно стать тем, кто на рынке хулиганит, кто заведомо некачественные продукты использует для приготовления, вот против них направлено. Мы надеемся, что недобросовестных не будет, останутся только те, кто хотят обеспечить безопасной и качественной продукцией.
— Среди последних разработок ведомства — вакцина от лихорадки Эбола новосибирского института "Вектор". Недавно завершился первый этап испытаний, когда вакцина может быть готова?
— Если все будет идти по схеме, так, как должно идти, мы надеемся, что в 2017 году мы закончим второй этап и в первом квартале 2017 года мы получим вакцину. Пока мы ждем разрешения на начало второго этапа от министерства здравоохранения Российской Федерации. Но вместе с тем мы интенсивно готовимся, чтобы как только его получим, могли начать немедленно. Мы надеемся, что вакцина принесет большую пользу. Она в первую очередь ориентирована на тех, кто по долгу службы или вынужден в каких-то обстоятельствах работать постоянно с возбудителем, работать в очаге, для того, чтобы защитить их. Вот те страшные потери медиков, которые были во время вспышки лихорадки, они могут быть сведены на нет использованием этой вакцины. Она может быть использовано неоднократно, несколько раз, потому что там очень интересная платформа использована.
— Привлекались ли российские специалисты к работе по борьбе с лихорадкой Зика в Бразилии? Может быть, планируется отправить наших эпидемиологов для помощи коллегам, аналогично тому, как это было сделано в Гвинее?
— Мы со своей стороны взаимодействуем с нашими коллегами там, сформировался контакт ученых по этой проблеме, и мы, конечно же, ситуацию понимаем и контролируем.
Кстати, когда мы только начали работу в Гвинее, было заметное противодействие, и мы четко понимали, что должны работать очень корректно, и мы организовали такую работу, чтобы не получить ни одного упрека о том, что мы своей работой вызываем дополнительный риск, и мы ни одного упрека не получили, мы понимали, что мы постоянно контролируемы, что наша работа под пристальным вниманием, но это не помешало нам сделать свое дело и помочь максимально справиться с ситуацией.
Возвращаясь к лихорадке Зика, напомню, что наша тест-система будет применяться во время Олимпийских игр в Бразилии. Наши коллеги — врачи (из ФМБА — ред.), которые будут там работать, и об этом договоренность уже есть, они будут иметь с собой эту тест-систему.
— Проявили ли иностранные коллеги интерес к тест-системе лихорадки Зика?
— Мы взаимодействуем, для нас это очень важно, со странами СНГ, и вот здесь — да, при необходимости мы всегда помогаем, и есть договоренность с рядом стран о том, что они при необходимости смогут или сами использовать, или во взаимодействии пользоваться нашей тест-системой.
— Фиксируете ли вы новые случаи завоза лихорадки Зика на территорию РФ?
— Пять случаев зарегистрированных. Мы старательно предупреждаем всех о возможных рисках. Если говорить о завозах инфекционных болезней в Российскую Федерацию, каждый год мы регистрируем от 2 до 3 тысяч завозов различных инфекций в страну из-за рубежа. Так, в 2012 году это было 2290 случаев, в 2014 — 2900, а в 2015 — 2936.В числе прочих это была малярия (порядка 100 случаев в год), это лихорадка Денге, и с каждым годом здесь количество растет от 70 до 160 случаев завозных в году, это холера (единичные случаи завоза видим практически каждый год), это брюшной тиф и паратиф, это корь, это лихорадка Западного Нила, здесь единичные случаи — до 10, но мы их тоже видим и принимаем все меры для того, чтобы они не развивались и не имели последовательных заболеваний.
— Какие находки у эпидемиологов этом году?
— Из находок 2016 года — пять случаев лихорадки Зика, два случая марсельской лихорадки, один случай лихорадки Чикунгунья. То есть наша система контроля работает круглые сутки и, очевидно совершенно, срабатывает. Мы эти случаи локализуем и не даем им дальнейшего развития.
